Как бродит вино? Как виноградная лоза, влюбившая в себя солнце, ставшая слезой солнечной сплетается с сахарами? Как происходит это взаимопроникновение? Сухим винам позволяют добродить до конца, в портвейновые недоброженные добавляют коньячный спирт. В отличие от портвейна мадера подвергается после тепловой обработке, для быстрого созревания вина. Мадеру часто называют «женским коньяком».
У неё было два любовника, один безумно любил её, другого боготворила она.
Пустынный морской берег, трепещущий в ночи, наспех сколоченная сцена, старенькое раздолбанное пианино… Он играл что-то невозможное, что–то невозможное знакомое и одновременно новое. Звуки уходили в небо, в море, в неё, она слушала, она невозможно красиво слушала и плакала этими нотами, этими пассажами. Они пили мадеру, глицериновые капли маслянисто блестели на гранях стакана лунными бликами. «Ты – не человек, ты – красива»…
Она везла себя домой бережно, как бутылку мадеры, бережно завёрнутую в свитерок, чтобы не разбить, не расплескать ни капли. Она везла себя к нему, к тому, который её не любит.
Он твердил гаммы, он всегда их твердил, на тренажёре – маленькой дощечке с натянутыми шестью струнами, вернее не столько гаммы, сколько разрабатывал скорость движения пальцев и шлифовал технику извлечения звука. Тщательно шлифовал ногти маленьким кусочком наждачной бумаги, намного тоньше обычной, сначала - женской пилочкой для ногтей, а затем такой наждачкой.
Она принесла мадеру в гитарный клуб, что находился в мансарде многоэтажки, там он временно жил. Он улыбнулся одними глазами сквозь прозрачные стёкла черепаховых очков, полукруглых в стиле пятидесятых годов. Очками он очень гордился, очками и гитарой из палисандра, которая стоила целое состояние и имела даже своё имя – «Алмазная муха». При этом дома у него совершенно не было.
Его губы, пьяные благородным напитком, усы и борода, впитавшие этот запах, казались ей божественными. «Ты бесчеловечно красив». Глаза его протрезвели, но было поздно, мадера уже забродила в нём.
Он сам придумал эту игру, он виртуозно играл на двух инструментах, одинаково обожал и фортепиано, и гитару. Безумен он не был, этот мудрейший человек умел наслаждаться своей любовью и позволял ей так же безутешно любить себя. Он понимал, она тоже должна любить. И она играла с ним вместе, то в неприступную красавицу, то безумно влюблённую. Неужели она не могла отличить его усов от его усов. Так, взаимная любовь.
Не по-настоящему живем мы, а как-то "пока",
И развилась у нас по родине тоска,
Так называемая ностальгия.
Мучают нас воспоминания дорогие,
И каждый по-своему скулит,
Что жизнь его больше не веселит.
Если увериться в этом хотите,
Загляните хотя бы в "The Kitty".
Возьмите кулебяки кусок,
Сядьте в уголок,
Да последите за беженской братией нашей,
Как ест она русский борщ с русской кашей.
Ведь чтобы так - извините - жрать,
Нужно действительно за родину-мать
Глубоко страдать.
И искать, как спириты с миром загробным,
Общения с нею хоть путем утробным.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
