Жизнь прекрасна. Это чудесное мимолётное видение, это тень от облачка в ветреную погоду. Только что оно было над тобой, раз, и пролетело, и тень вслед за ним – мелькнула и нет её. И снова на то место, где тень погладила меня своей прохладной ладошкой, продолжает светить солнечный луч, испаряя теплом ощущение холода. А тень полетела дальше, невесомая, едва ощутимая, слегка касаясь земли, травы, деревьев, и на мгновение, только лишь на мгновение принимая их форму. А затем снова бесформенная и неуловимая, почти нематериальная, но всё же существующая, плывёт дальше, гонимая ветром и тем скоплением мельчайших капелек воды, что зовётся облачком.
Жизнь подобна тени от облачка…
А ещё жизнь подобна следам на траве ранним утром, когда уже проснулось и взошло солнце, но ещё не сделало свою утреннюю гимнастику и не разогрелось до состояния парового котла, а поэтому нежно прикасается к росе на листьях, земле, песке и траве. Любуется своим отражением в драгоценных выпуклых линзах, щедро рассыпанных рукой богача-рассвета. И при каждом твоём шаге солнце, как молодая девушка, беззаботная и милая в своей женственности, вертится перед зеркалами, которые отражают её всецветное сверкание всеми доступными красками, преображая зелень бриллиантовой игрой в дорогое эксклюзивное украшение, столь же прекрасное, сколь хрупкое.
Встань на это великолепие босыми ногами, миг, и меркнут зеркала, и на траве остаётся едва уловимый след из потухших бриллиантов и примятых травинок, который вскоре словно испарится, исчезнет с влажного, упругого зелёного ковра. Солнце высушит капли, впитавшие влагу травинки распрямятся, их расчешет ветерок, поднявшийся чуть позже. И всё. И исчезнут следы, несколько мгновений назад бывшие ясно различимыми.
Так и жизнь подобна следам на утренней росе, тени от облака, водовороту, возникшему на краткое время на воде у берега и вновь исчезнувшему в общей массе реки, выдоху, видимому в морозный денёк: облачко пара вылетело изо рта и, задержавшись на мгновенье, замёрзло и растворилось в сухом окружающем воздухе, чуть-чуть увлажнив и согрев его, тем самым, подарив немного своей любви.
Жизнь так удивительна, мимолётна, чудесна и непостижима. И нескончаема. Во всём. Везде. И от осознания этого простого и одновременно сложного явления слёзы наворачиваются на глаза, а в груди сначала мягко сожмётся что-то, а потом, словно распустится цветок, благоухающий и совершенный, который готов обнять весь мир своими лепестками и сказать, что он его любит...
Я работал на драге в поселке Кытлым,
о чем позже скажу в изумительной прозе, —
корешился с ушедшим в народ мафиози,
любовался с буфетчицей небом ночным.
Там тельняшку такую себе я купил,
оборзел, прокурил самокрутками пальцы.
А еще я ходил по субботам на танцы
и со всеми на равных стройбатовцев бил.
Боже мой, не бросай мою душу во зле, —
я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,
я обратно хочу — обгоняя отары,
ехать в синее небо на черном «козле».
Да, наверное, все это — дым без огня
и актерство: слоняться, дышать перегаром.
Но кого ты обманешь! А значит, недаром
в приисковом поселке любили меня.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
