Тётя Таня (очерк)
Светлой памяти Чесноковой Т. Н.
Живёт в нашем городе интересный, хотя уже довольно пожилой человек. Татьяне Никандровне – девяносто два года, но даже старушкой называть её как-то неловко. В свои годы она читает почти все газеты, интересуется политикой, не без аристократизма, умеет принять гостей, которых у неё всегда полна горница. Она не потеряла ни интереса к жизни, ни надежды на завтрашний день, хотя здоровье уже подводит. Но глаза… глаза сохранили волю, неувядающую и по сей день. В чём же секрет этого долголетия воли? Может быть, корни , что дают о себе знать даже в столь преклонном возрасте. Причём, она и сейчас смеётся, как гимназистка, и никакая фонетика не сможет передать этот живой серебристый смех. Живёт она у родственницы. Муж – умер. Сын – погиб. Казалось бы, довольно уже этих двух зол, чтобы сломить человека, смешать с землёй, превратить в прах. Нет, не тут-то было, - интересуется жизнью других, читает, печалится, смеётся и гнётся, а не ломится…
Отец её был известным в городе купцом. На Мызе, в Нижнем Новгороде, в девятнадцатом столетии располагалась небольшая деревушка, откуда и пришёл он в четырнадцать лет искать счастья в городе. Начал с того, что открывал дверь для посетителей «Чайной» . Но со временем дорос и до собственного дела. Заняв денег у старшего брата, построил магазин, который сломали уже в наше время. Продавали всякую мелочь, но за покупателя боролись всеми доступными средствами. Если чего-то в магазине не было, то посылали мальчика в соседний магазин, а покупатель в это время пил чай и беседовал с отцом, который, кстати, считал, что у каждого из сыновей должен быть собственный дом, а всё остальное приложится.
Детей в семье было четверо, а тётя Таня была единственной дочерью. Все они получили приличное образование. Достаточно сказать, что старший сын – Борис Никандрович – был доверенным лицом Башкирова (известного в Нижнем Новгороде банкира) . Почти все дети занимались живописью, а Борис Никандрович был художником-любителем до самой смерти. Тётя Таня окончила гимназию, но тогда и это образование позволяло поступить в университет. И если бы не революция 1917 года, то так бы тому и быть, но…
Революция внесла неразбериху, панику, страх и перепутала все «карты». Тех, у кого было собственное дело, называли «лишенцами», «торгашами». Из дома семью выселили, и они жили у знакомых, даже ютились в подвале. Жить было не на что, и приходилось продавать оставшиеся вещи, а потом они сбывали такой же «товар» соседей, что, впрочем, не запрещалось. На работу устроиться не было возможности, и в 1924 году семья уезжает на Украину, где жилось немного легче. Там отец тёти Тани, а мой прадед, сразу же открывает мыловарню, причём, без гроша в кармане и практически на пустом месте. Тётя Таня иногда вспоминает, как он выпекал русский хлеб ( в металлических формах) , по которому очень скучал и всё-таки нашёл место и средства для осуществления своих пожеланий. На Украине они прожили несколько лет, а потом вернулись в Нижний, где, как говорили, стало спокойнее.
Но на работу по-прежнему устроиться было невозможно. Не помогало даже то, что один из братьев служил в Красной армии ( к тому времени умер от тифа в Симбирске, а документы были утеряны) .
Татьяна Никандровна была согласна трудиться, где угодно, но ей сообщили, что она – дочь « лишенцев» и о работе может не мечтать. Вот и пришлось ей уехать на фабрику, которая находилась за Семёновым в глухих керженских лесах. А добиралась на подводе, в пальтишке на « рыбьем меху». Зарабатывала немного, но и родителей не забывала, - помогала, чем могла. Сменила множество профессий. Но время шло, родителей не стало; годы брали своё. Вышла замуж, пережила войну, родила сына ( потеряла сына) , работала, не покладая рук. Так и дожила до глубокой старости, не потеряв при этом ни интереса ко всему новому, ни свежести восприятия, ни воли, унаследованной от отца. Сейчас живёт на небольшую пенсию, но никогда не услышишь от неё даже намёка на жалобу. Откуда только силы берутся у этой невероятной женщины? Откуда?.. Не понимаю…
Декабрь 1996 г.
Я умру в крещенские морозы.
Я умру, когда трещат березы.
А весною ужас будет полный:
На погост речные хлынут волны!
Из моей затопленной могилы
Гроб всплывет, забытый и унылый,
Разобьется с треском,
и в потемки
Уплывут ужасные обломки.
Сам не знаю, что это такое...
Я не верю вечности покоя!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
