из цикла "месяц верасень спрэс атручаны рэчаіснасьцю"
КураРа 3. По кровавому следу
Action like a maniac!
«Сегодня я хочу рассказать о тех событиях, о том, что со мной случилось в те дни, которые изменили меня, после которых я стал другим… Теперь я не ем мясо. Даже не могу его видеть. Но не только это… Я чувствую, что полностью изменился».
Черный мужчина средних лет в очередной раз пришел на прием к своему психоаналитику. После пережитых психологических травм ему было нелегко восстанавливаться.
«Чтобы сократить путь, я поехал по старому шоссе. Им никто теперь не пользуется, так как до самой границы там больше ничего нет, одна пустыня. Говорят, его построили ради военной базы, которая когда-то была в тех местах. Но я знал об этой дороге, и раньше пару раз ездил по ней.
Утром были бы уже в Мексике и ночью ехать не жарко. Но я успел отъехать всего миль десять от города, и тут автобус остановил местный шериф с помощником, они догнали нас на патрульной машине. Они сказали, что должны провести досмотр, что ищут опасного преступника, и, возможно, он среди пассажиров.
Когда они вошли в автобус…. Но этот шериф… С ним явно было не все в порядке. Он выглядел ужасно. Как… как зомби. Бледный, как мертвец. С огромной раной на голове сзади, на затылке. И пахло от него… я не знаю, но я бы сказал - это запах падали. И он так держал себя, я сразу подумал, что он под наркотиками. И он, и тот второй, его помощник, особенно помощник, этот урод. Он даже не был в форме, а почти голый, только в узких трусах и фартуке, как у мясника. Может быть, они спятили, а может быть ублюдки на самом деле и не были настоящими шерифом и помощником, а только прикидывались ими, завладели формой, угнали машину, кто их знает...
И шериф взял и застрелил одного пассажира. Просто так. Тот сказал им, что мы торопимся, но это очень не понравилось шерифу, и он просто выстрелили в этого человека. Все испугались, но никто даже подумать не мог, что они устроят дальше, эти проклятые психи, эти маньяки.
Все были в каком то оцепенении, словно во сне. Никто не пытался сопротивляться. И как сопротивляться? У них было оружие, и они сразу надели на всех наручники. Затем они начали издеваться и убивать пассажиров, одного за другим, связали их колючей проволокой. Одних убивали сразу, а других мучили. Они были настоящие садисты, звери: выкалывали людям глаза, отрезали уши, ноздри, губы, ломали пальцы. Некоторых изнасиловали. Даже маленькую девочку и старуху. По-моему старуху они насиловали уже мертвую. А этот толстый урод, этот сумасшедший извращенец потом набросился на меня и тоже… тоже изнасиловал. Он всех и насиловал, шериф только старуху, когда они вдвоем ее насиловали, одновременно.
У одного парня оказался кейс полный денег, я не знаю, почему он путешествовал с такой кучей денег, может быть, он ограбил банк. Они сильно избили этого парня, засовывали эти деньги пачками ему в задний проход и в рот, и от этого он задохнулся. Но сами деньги их не интересовали, они потом так и валялись, разбросанные, по всему автобусу.
И когда они расправились со всеми, после всего этого, шериф прошел по салону и выстрелил каждому в рот. Контрольный выстрел, чтобы пассажиры были наверняка мертвы.
В это время толстый ублюдок меня насиловал, и я хотел только одного – быстро умереть, чтобы все это прекратилось. Когда шериф подошел, чтобы выстрелить в меня, у него как раз закончились патроны, и нужно было опять перезаряжать. А толстяк сказал, что он еще со мной не закончил. Тогда шериф не стал заряжать револьвер, сказал, чтобы насильник быстрее заканчивал свое дело и догонял его, и пошел в свой автомобиль. Потом насильник ударил меня по голове, и я потерял сознание. Позже врачи сказали, что у меня было сотрясение мозга».
Руки чернокожего дрожали, в глазах стояли слезы, он сделал пару глотков воды, и продолжил свой рассказ.
«Когда я пришел в себя, было уже светло, я пролежал без сознания всю ночь. Я очнулся и сразу увидел, что в автобусе человек, живой, но раньше его не было, он не ехал с ними. Я испугался, подумал, что вдруг это пришел еще один их них. Но он спокойно сидел и просто смотрел на меня, и я стал просить его о помощи. Он ответил: «Я помогу тебе». И еще он сказал: «Заводи, приятель, поедем. Хорошо, что я успел на ЭТОТ автобус. Хорошо, что меня дождался». Он так и сказал, хорошо, что именно на ЭТОТ автобус. Меня еще очень удивило, что он так спокоен, словно не видит, что все в автобусе убиты, словно его это совсем не волнует. Он сразу же показался мне очень странным. И одет тоже, как одеваются извращенцы. Поэтому, я сперва и принял его за еще одного из этих садистов.
Я ожидал помощи, что он вызовет полицию, медиков. Но в результате это оказалось едва ли не ужаснее убийц и насильников. Вместо помощи он заставил меня ездить несколько дней по пустыне. Все это время я не ел, и смог попить воды лишь несколько раз. Он надел на меня цепь, сказал: «Для твоей же безопасности, чтобы ты не навредил себе». И я не мог даже убежать от него.
Этот незнакомец был настоящим психом. Он впадал в транс, говорил с кем-то невидимым, еще он говорил с мертвецами в автобусе. Подолгу!
Он тоже бил меня. Дважды он принуждал меня изображать половой акт – один раз со змеей, с ядовитой змеей, и один раз с растением, с кактусом. Он как будто показывал это своим воображаемым собеседникам. Я боялся, что псих убьет меня, и подчинялся ему. Я сам не понимаю, как смог пройти через это… С мертвой змеей, я смог задушить ее, я был уверен, что она укусит меня, я успел сперва задушить ее, хоть он внимательно наблюдал за всеми моими действиями, но также и отвлекался на свои галлюцинации, благодаря этому я успел задушить змею, прежде чем… И с кактусом тоже, как только он на миг отворачивался в сторону, разговаривая со своими галлюцинациями, я вгонял иголки в ладони, чтобы загнуть их в сторону, сломать, стараясь не покалечить свой член, но так чтобы это выглядело для психа, будто я хватаю растение, борюсь с ним.
Он дважды заставлял возвращаться к заброшенному придорожному кафе, уходил в эту руину и оставался там полдня, а я сидел в автобусе прикованный цепью, изнывая от жары. Я вынужден был мочиться прямо из кабины в окно. И трупы в автобусе уже начали разлагаться. А на моих искалеченных о кактус руках стали появляться нарывы, у меня началась лихорадка.
Еще мы заезжали на какой-то заброшенный военный объект, вероятно, это и была та старая военная база. Он ходил туда, но вернулся довольно скоро. В конце третьего дня я просто отключился, провалился в тяжелый сон от голода и усталости. А среди ночи этот ненормальный незнакомец разбудил меня и сказал: «Я спас тебя». После этого он снял замок с цепи, выбросил меня из автобуса и уехал.
Я осмотрелся, увидел вдалеке огни и пошел по дороге к ним. Я шел примерно полчаса из последних сил, и почти дошел до города, но отключился и упал. Очнулся я уже в больнице».
Чернокожего водителя автобуса нашли утром, лежащего без сознания на обочине прямо под придорожной вывеской «Пениссвилль - 2012 жителей». Этим же утром люди из ФБР обнаружили неподалеку от заброшенного и закрытого сорок лет назад шоссе сгоревший остов автобуса. В автобусе находились обгоревшие, обмотанные колючей проволокой тела всех сорока шести пассажиров, а также два тела, как посчитали первоначально, водителя и предполагаемого преступника, но позже они были идентифицированы экспертами, как тела местного шерифа и его помощника.
* * *
Чернокожий мужчина вышел из здания. Пятидесятиминутный сеанс закончился. Посещение психоаналитика, определенно, принесло ему некоторое облегчение.
Припаркованный на улице автомобиль приходит в движение, резко ускоряясь, и тут же тормозит прямо перед ним. Первое впечатление вызывает определенный шок. Время тут же замедляет свой ход. Бывший водитель автобуса быстро, не поворачивая головы, скользит цепким взглядом вокруг, оценивая обстановку.
Справа со скамейки подхватывается мужчина. Он напряжен и не сводит с него глаз. В это же время еще двое, незаметно подойдя сзади, умело преграждают ему путь, подхватывают под руки, на запястьях защелкиваются наручники, один из них сует в лицо полицейский значок: «Вы обвиняетесь в пособничестве торговле людьми, похищении людей с помощью обмана с целью изъятия органов. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Если вы не гражданин США, вы можете связаться с консулом своей страны, прежде чем отвечать на любые вопросы. Понятно ли вам все сказанное?».
Его быстро усаживают в подъехавший автомобиль и увозят.
Психоаналитик наблюдал сцену ареста своего пациента из окна кабинета, слегка раздвинув двумя пальцами жалюзи.
Чернокожий водитель автобуса оказался последним участником большой организованной преступной группы, арестованным по обвинению в массовом похищении людей. О его участии в преступлениях у следствия поначалу не было информации, а затем его долго не могли разыскать. Рассмотрение этого громкого дела почти месяц освещали все ведущие издания на своих первых полосах.
По договоренности с мексиканской мафией преступники несколько раз рейсовыми автобусами переправляли ничего не подозревающих пассажиров через границу. Для чего водитель автобуса при следовании в темное время суток после пересечения границы отклонялся от маршрута и прибывал вместо автостанции в пустынное место, где уже поджидали вооруженные бандиты. Далее пассажиры оказывались захваченными, над ними проводили насильственные операции по изъятию внутренних органов, ампутации. Материал продавался для проведения незаконных трансплантаций. Часть жертв погибали сразу, не перенеся операций, другие же безжалостно умерщвлялись. Чтобы замести следы, их плоть преступники скармливали свиньям на ферме, принадлежащей боссу мафии, а кости вывозили и затапливали в заливе.
При расследовании похищений и проведении операции по выявлению канала торговли людьми в окрестностях городка Пениссвилль при так и не выясненных до конца обстоятельствах погибла группа из десяти агентов федерального бюро расследований, местный шериф и помощник шерифа.
* * *
Первое впечатление вызывает определенный шок. Время словно замедляет свой ход. Шериф Билл быстро, не поворачивая головы, скользит цепким взглядом вокруг, оценивая обстановку. Видит через окно, как его помощник Патрик ползет, еще пытается встать на ноги, держа в одной руке нож, а другой рукой зажимая живот. Очень сильный все же человек по природе своей. Но, судя по выпадающим и разматывающимся по земле вслед за ним кишкам, на него рассчитывать уже не приходится. Сделав пару шагов, он падает. Шериф пятится, отступая в глубину салона автобуса.
КураРа, с обагренными в крови руками, в красном балахоне с надписью на спине «деспотия» черными буквами на латыни, медленно и торжественно входит в автобус за ним следом. В автобусе в креслах возлежат мертвецы. Возлежат безмолвно. Возлежат и многочисленны собой. Да, здесь много трупов, шерифа это пугает, но он не собирается становиться еще одним из них. По крайней мере, легко он на это не согласится, хоть в револьвере и не осталось патронов.
КураРа в красном балахоне с черной надписью «деспотия» величественно шествует по проходу между кресел с окровавленными руками и легким касанием, не способным даже нарушить чуткого сна младенцев, смазывает рты мертвых кровью. Кровью сержанта Митчелла. Однако ошибочно полагать в этом случае, что имеет место ритуальное действие, сродни причастию. Но оно, несомненно, есть.
И мертвые в креслах, чьих губ только что коснулись окровавленные руки КураРа, шевелятся, поворачивают свои головы со следами разложения вслед ему, насколько позволяют путы из колючей проволоки. Их мутные неподвижные глаза смотрят на шерифа.
Билл, пятясь, натыкается на последний ряд сидений. Отступать некуда. Облаченный в балахон все ближе и ближе. Шериф начинает жалобно скулить, опускается перед ним на колени:
- Сержант Митчелл, отец мой! Я так долго ждал встречи с тобой!
КураРа подходит вплотную, жутко выкатив глаза, сурово взирает на него сверху вниз. Произносит:
- Ты ошибся. Я не отец тебе.
Шериф покорно низко склоняет голову. Облаченный в балахон ударом мачете сносит ему большую часть затылка.
От КураРа исходит сияние, ибо он ангел сейчас. За окнами автобуса по правую руку его появляется призванный демон Пулярка, а по левую руку призванный демон Каплун. В тот же миг автобус охватывает адское пламя.
На четверых нетронутое мыло,
Семейный день в разорванном кругу.
Нас не было. А если что и было –
Четыре грустных тени на снегу.
Там нож упал – и в землю не вонзится.
Там зеркало, в котором отразиться
Всем напряженьем кожи не смогу.
Прильну зрачком к трубе тридцатикратной –
У зрения отторгнуты права.
Где близкие мои? Где дом, где брат мой
И город мой? Где ветер и трава?
Стропила дней подрублены отъездом.
Безумный плотник в воздухе отвесном
Огромные расправил рукава.
Кто в смертный путь мне выгладил сорочку
И проводил медлительным двором?
Нас не было. Мы жили в одиночку.
Не до любви нам было вчетвером.
Ах, зеркало под суриком свекольным,
Безумный плотник с ножиком стекольным,
С рулеткой, с ватерпасом, с топором.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
