Это первая история из "Рассказов Писателя Ёжикова". Главный герой, от лица которого написаны рассказы, молодой, романтичный м чудаковатый Писатель Ёжиков.Вещи, окружающие его - это большая дружная семья.
Как обычно Будильник прервал мой замечательный цветной сон. Он стоял рядом на тумбочке и звенел, как сигнализация соседнего гастронома.
– Замолчи, пожалуйста, – попросил я, и, нажав на кнопку, соврал: – У меня сегодня выходной.
Будильник не поверил и металлическим голосом скомандовал:
– Вставай немедленно! Опоздаешь на работу! – и зазвенел еще громче, несмотря на выключенность. Я подумал: «Хорошо, что он не умеет двигаться, а то бы каждое утро обливал меня холодной водой».
Сменив позу с лежачей на сидячую, я зашаркал ногами по полу.
Ну вот, опять двадцать пять! Тапочек не было. Из моих вещей только Тапочки могли перемещаться, и, пользуясь этим, бродили по квартире. Сейчас я нашел их в прихожей. Они пришли поболтать с Сапогами. Сапоги рассказывали последние уличные новости. Я не стал прерывать их беседу, и босиком отправился в душ.
Душ не разговаривал. Он пел. Громкость можно было регулировать краном для воды. Песни он пел веселые, и после душа я вышел совсем бодрый. К тому времени Тапочки уже наговорились и сами пришлепали к моим ногам. Надев их, я пошел на кухню завтракать.
Пока Радио рассказывало о погоде на сегодняшний день, я сварил кофе и собрался сделать бутерброд. Хотел достать из Холодильника колбасу, но колбасы там не было. ТАМ ОПЯТЬ НЕ БЫЛО КОЛБАСЫ! Я посмотрел на Холодильник и сказал как можно строже:
– До каких пор это будет продолжаться? Я куплю тяжелую цепь и стану запирать тебя на ночь!
Холодильнику стало стыдно. Он покраснел.
И тут сзади меня раздалось грозное шипение: это кот Васька не мог уже больше терпеть, чтобы кто-то так неуважительно разговаривал с его другом. А что мне прикажите делать, если я в который раз оставался без завтрака?! Васька и Холодильник очень подружились. Объединяло их почти одинаковое урчание. Они могли очень долго одинаково урчать: белый Холодильник и черный Васька на Холодильнике, свернувшись клубочком. А ночью белый друг открывал свою дверцу и отдавал черному приятелю мою колбасу. Или рыбу. Или котлеты. Наверное, его сделали на заводе, где работают добрые и щедрые люди. Они и передали ему свой характер.
И тут мне стало стыдно. Получается, я ругаю Холодильник за его же доброту? Да еще хочу цепь на него повесить!
– Ладно – я примиряюще похлопал белую поверхность холодильника, – теперь я сам буду оставлять что-нибудь вкусненькое на твоей полке для Васьки. – Сказал… и остался очень доволен, своим благородным решением.
И сразу же Радио исполнило для меня, любимую песню, Сахарница сладко улыбнулась и предложила мне еще сахару, а Тапочки соскочили с ног и побежали в прихожую рассказывать Сапогам о своем справедливом хозяине. Обо мне то есть.
Олег Поддобрый. У него отец
был тренером по фехтованью. Твердо
он знал все это: выпады, укол.
Он не был пожирателем сердец.
Но, как это бывает в мире спорта,
он из офсайда забивал свой гол.
Офсайд был ночью. Мать была больна,
и младший брат вопил из колыбели.
Олег вооружился топором.
Вошел отец, и началась война.
Но вовремя соседи подоспели
и сына одолели вчетвером.
Я помню его руки и лицо,
потом – рапиру с ручкой деревянной:
мы фехтовали в кухне иногда.
Он раздобыл поддельное кольцо,
плескался в нашей коммунальной ванной...
Мы бросили с ним школу, и тогда
он поступил на курсы поваров,
а я фрезеровал на «Арсенале».
Он пек блины в Таврическом саду.
Мы развлекались переноской дров
и продавали елки на вокзале
под Новый Год.
Потом он, на беду,
в компании с какой-то шантрапой
взял магазин и получил три года.
Он жарил свою пайку на костре.
Освободился. Пережил запой.
Работал на строительстве завода.
Был, кажется, женат на медсестре.
Стал рисовать. И будто бы хотел
учиться на художника. Местами
его пейзажи походили на -
на натюрморт. Потом он залетел
за фокусы с больничными листами.
И вот теперь – настала тишина.
Я много лет его не вижу. Сам
сидел в тюрьме, но там его не встретил.
Теперь я на свободе. Но и тут
нигде его не вижу.
По лесам
он где-то бродит и вдыхает ветер.
Ни кухня, ни тюрьма, ни институт
не приняли его, и он исчез.
Как Дед Мороз, успев переодеться.
Надеюсь, что он жив и невредим.
И вот он возбуждает интерес,
как остальные персонажи детства.
Но больше, чем они, невозвратим.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
