Не верьте. Но рассказывали мне это непосредственные участники и исполнители действа, под хорошее красненькое. Так как на данных лицах лежит духовный сан, я им верю. Тем более, кое-что из остатков описываемого ещё застал... Можете меня потрогать!..
...Было дело пару лет назад в одном из крупных православных монастырей - С***ом, что в селе П***ово, Р***ой области, а если скажу точнее – найдут и распнут, долгорясые, с них станется...
Монастырский травник, о. Меркурий (повезло с ником мужику) долго просил у настоятеля место под делянку с лечебными травами, и выпросил, наконец.
Полоску ему выделили прямо у больших ворот, за территорией, вдоль дороги, по которой паломники и туристы на святой источник и к службам ходят, (а туристов, надо сказать, немало привечали, монастырь даже за бугром известен). Под такое дело о. Меркурий нашёл в аграрном журнале рассылку смеси семян различных лекарственных растений, и ему, действительно, вскоре (столица рядом) пришёл неслабый пакет... Который он с помощником о. Дионисием (тоже рулит имечко) оперативно распылил над вскопанной делянкой.
Буквально назавтра обоих юных (лет по 30 каждому) садоводов, как это часто и неожиданно бывает в церковной системе, отправили на послушание – нести Слово Божье по детдомам и тюрьмам; этакая трудовая повинность месяца на два... Несли они Слово, и вздыхали – каково-то там их лекарственные травки приживаются?..
Прижились, как выяснилось, неплохо.
Из поездки о. Меркурия и о. Дионисия встречала половина местного клира во главе с настоятелем, о. Андреем. Ждали прямо возле бурно и зелено пенящейся делянки.
_ ...Ах вы, в Богоматерь и двенадцать апостолов вас дери!.. – чуть заикаясь от ярости начал о. настоятель (а дородный брат келарь уже закатывал рукава), - Это ж на что вас, иродов, враг рода человеческого подбил, а? Да откуда ж вы её такую выписали?! Да пышная какая, скотина!..
Никто не знал и никогда не узнает, как ЭТО случилось, какими хитрыми и многопрофильными поставками занималась фирма, приславшая пакет, кто ошибся и что с ним за это сделали – но площадка четыре на пятнадцать метров была плотно засажена великолепной развесистой КОНОПЛЁЙ!
О. Меркурий и о. Дионисий до того никогда вживую не видали конопли, но узнали её мгновенно. И поняли, что выговором и епитимьей в этот раз может не ограничиться, вот-вот до телесных дойдёт, уж больно сердит о. Андрей.
О. Андрей с опасными нотками в голосе перечислял причины своего... неудовольствия.
Последний месяц, как подросло, выдался особо тяжким.
Во-первых, народ в селе волнуется... Тут надо сказать, что о. настоятель чуть погрешил против истины – народ не то, чтоб волновался. Народ радовался! Когда впервые пригляделись и отохренели первые полчаса – радости было много. Ведь это что значит? Ведь, значит, если ИМ, сердечным молитвенникам нашим, в посте себя не щадящим, уже РАЗРЕШИЛИ – так не сегодня-завтра и до нас, грешных, дело дойдёт! Недаром, вон, участковый-то смотрит и молчит!.. Полоску выделят под неё, удобрений... Авось и с семенным фондом от правления по старинке помогут!.. В приподнятом настроении народ по селу ходил, бодро...
Во-вторых, после перерыва в двадцать лет на исповедь в монастырь пришёл сельский участковый. Был он мужик тёртый, немолодой, повидал всякое... Первым слухам не верил – списывал на имеющее место быть неумеренное сельское пьянство. Потом сходил и убедился. Потом пил неделю без просыху и лихорадочно укладывал в голове факты: растёт, гнида, не скрываясь, прямо вдоль улицы; явно монастырская делянка; монахи – структура официальная и легальная... Что, УЖЕ МОЖНО??? Но почему ему-то сверху ни хрена не сообщили??! Допил, что смог, и пошёл на исповедь, плача, как дитя...
В-третьих, как всегда, самое весёленькое.
Буквально завтра приезжает с внеплановым визитом столичный архимандрит. То-то порадуется большой босс, глядя на методы, которыми в С***ой обители плоть истязают и дух в горние выси подымают!
Короче, отрубил о. настоятель: пока ещё раннее утро и народу мало... ВЗЯЛИ ПО КОСЕ, И ЧТОБ К ОБЕДУ ЗДЕСЬ ТРАВИНКИ НЕ РОСЛО, КАК ПОСЛЕ ТОХТАМЫША!!!
В монастырях, как в армии – дважды не повторяют.
Через десять минут летнее солнышко весело грело ритмично движущиеся голые торсы и волосатые физиономии о.Меркурия и о.Дионисия. Жужжали косы. Стройными рядами сатанинское лекарственное зелье ложилось к ногам фармацевтов от православия. Становилось жарко. И немножко смешно.
- Не иначе, божьей благодатью она так вымахала! – сказал о. Меркурий, вытирая со лба липкую пыльцу, - Земля-то святая, монастырская; втрое уродит...
- Не благодатью, а попущением! – строго поправил приставленный наблюдать за исполнением брат келарь, - Ну-ка, чего она у вас позади будто матрас, слоем лежит – прибирать надо, складировать, порядок чтоб был, чтоб прохожих не смущать! Позову Ваську, хоть польза от него будет…
Но беда не приходит одна!
Тот же враг рода человеческого, что принес пакет семян и архимандритскую проверку, принес и ранний автобус с московскими туристами. Они высыпали на дорогу разноцветным, ощетиненным камерами, стадом. Или уж, ладно – косяком...
- Вот, - затянул гид, заученно тыча в окрестности, - это колокольня семнадцатого века; это дорога выведет нас к знаменитому на весь мир святому источнику; а это... – он близоруко пригляделся, но деталей рассмотрел мало, - это монахи урожай убирают…
Гости, едва глянув, как по команде сняли солнечные очки.
- ...А ничего урожай у волосатиков! – искренне, но с ноткой зависти, сказал кто-то, очнувшись от первого ступора, - Правильно говорили – Церковь-то возрождается! Натуральным продуктом прирастает!
- Посмотреть приятно, - соглашались другие, - Улыбки такие... натуральные.
Надо признать, после часовой дыхательной гимнастики в клубящемся зелёном облаке, натурализм улыбок у смиренных монахов слегка зашкаливал.
- Там в программе экскурсии была дегустация монастырского мёда, - беспокоились третьи, - что, в натуре ТОЛЬКО МЁДА???
- Да вы посмотрите, что пацанёнок сзади творит!.. – ахнул первый поклонник натурпродукта.
Все посмотрели на Ваську.
Васька был привечаемый в обители малолетний сельский дурачок. Как все они, добрый и исполнительный, любую крестьянскую работу знающий с малолетства. Поэтому, когда добрый брат келарь сказал ему «ты, Васятка, за ними складывай» - сработал годами выработанный рефлекс, и Вася начал вязать коноплю аккуратными маленькими снопиками, ровными, точно с конвейера.
- На дозняки сразу делит! – зашептались москвичи, - Ну, монахи, поставили дело, ну, реал кул! Вот где трафик-то идёт...
- Васька! – засипел брат келарь, - Ты меня в гроб вгонишь! Это ж не хлеб тебе – ты её как сено, как сено!
Щёлкнул переключатель программы, и Вася начал вязать благодатную зелень копёнками обхвата в полтора.
- О! О! – подпрыгнули зрители в восторге, - А это для начальства, усиленный паёк, ну явно ведь!..
- А ну поднажать, братие во Христе! Уберите уже вы её, проклятую, бога ради... А вы прекратите съёмку, как будто что-то интересное нашли, ишь! – келарь подпрыгивал, пытаясь перекрыть обзор.
Косари вздрогнули и поднажали. Хотя больше всего им сейчас хотелось петь.
- Чего торопитесь-то не в сезон, мужики? – удивился из толпы какой-то фенолог, - Недельки через две-три самый смак будет, там и секите. Не грех и нас позвать...
(О. Меркурий потом признавался мне, что знал – лучше было промолчать... Но аромат грешной травы лишил его добродетели немногословия, и осталась лишь добродетель честности)
- ...Так понимаете, братья, - развёл он руками, - на днях самого архимандрита ждём – вот и торопимся, чтоб все пораньше к его приезду скосить.
Какое-то время висело звенящее молчание.
- Вот это я понимаю – прогнуться перед боссом! – восхитился фенолог, - Весь урожай боссу не пожалели... Да он вас, небось, за такое к лику святых причислит.
- Ага. Мучеников. Лично и прижизненно, - печально сказал о. Дионисий, - Слышь, о. Меркурий, в следующий раз мотоблоком убирать надо. Я такой в журнале твоём видал, выписать можно...
Интересный факт.
Когда я спросил их о том, куда собственно, скошенное дели – неужто сгноили на силос? – о. Меркурий скромно уткнулся в кружку с вином. А о. Дионисий пояснил:
-Грех добро-то переводить. Толику на семена – покажу после, а то не поверишь. А остальное скормили – курам там всяким, уткам...
Ревет сынок. Побит за двойку с плюсом,
Жена на локоны взяла последний рубль,
Супруг, убытый лавочкой и флюсом,
Подсчитывает месячную убыль.
Кряxтят на счетаx жалкие копейки:
Покупка зонтика и дров пробила брешь,
А розовый капот из бумазейки
Бросает в пот склонившуюся плешь.
Над самой головой насвистывает чижик
(Xоть птичка божия не кушала с утра),
На блюдце киснет одинокий рыжик,
Но водка выпита до капельки вчера.
Дочурка под кроватью ставит кошке клизму,
В наплыве счастья полуоткрывши рот,
И кошка, мрачному предавшись пессимизму,
Трагичным голосом взволнованно орет.
Безбровая сестра в облезлой кацавейке
Насилует простуженный рояль,
А за стеной жиличка-белошвейка
Поет романс: "Пойми мою печаль"
Как не понять? В столовой тараканы,
Оставя черствый xлеб, задумались слегка,
В буфете дребезжат сочувственно стаканы,
И сырость капает слезами с потолка.
<1909>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
