Свобода наша осталась
за стеной Теночтитлана.
Там мы подолгу сидим у воды,
облака, звёзды меняют друг друга.
Каждое слово есть имя.
От каждого имени
тепло разливается в теле.
Ты, я – орлы, мы парим.
Земля перед нами как на ладони –
полная звенящего зноя.
Дети играют у дома,
держат в руках кто змею, кто гальку цветную.
В сочной листве сидят обезьяны, птицы.
Под водой бежит рыба,
уверенность – вот ее слово –
она держит свой путь,
даже если идет на погибель.
нет
Мы не знали, как может звенеть это слово.
Как выпить столько воды, чтоб напиться.
Что кто-то способен встать перед взором
и скрыть целый мир.
Что может быть мало земли и воды –
Если идти и идти, и идти, и идти,
и идти, и идти – только солнце догонит тебя,
а земля еще будет
и пейотли, и камни, и змеи,
и реки, и горы, и звезды –
и можно идти и идти,
как когда-то шли мы
и нашли нашу землю.
нет
Испанский король не хочет,
чтобы наши дети играли и ели,
чтобы люди ходили на рынок,
растили плоды, улыбались.
Эта земля не знает его,
он не знает этой земли,
так откуда он знает,
кому можно дышать?
На стенах Теночтитлана
после каждой ружейной вспышки
появляется его ледяное имя.
Ваш стих созвучен с любимой книгой моего детства "Дочь Монтесумы". Время отомстило испанскому королю. Золото стало проклятием империи, она быстро захирела и проиграла промышленным станам.
Мне тоже нравилась эта книжка. Пока я не понял, что она наполнена британской пропагандой, как и многие любимые нами в детстве книги английских писателей. Испанцы в них злодеи, англичане - смелые и благородные люди. Только вот посмотришь на Америку: почему-то там где были испанцы, коренное население смешано с завоевателями, а там, где были благородные англичане, вырезано, а оставшиеся в живых загнаны в резервации.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Обычно мне хватает трёх ударов.
Второй всегда по пальцу, бляха-муха,
а первый и последний по гвоздю.
Я знаю жизнь. Теперь ему висеть
на этой даче до скончанья века,
коробиться от сырости, желтеть
от солнечных лучей и через год,
просроченному, сделаться причиной
неоднократных недоразумений,
смешных или печальных, с водевильным
оттенком.
Снять к чертям — и на растопку!
Но у кого поднимется рука?
А старое приспособленье для
учёта дней себя ещё покажет
и время уместит на острие
мгновения.
Какой-то здешний внук,
в летах, небритый, с сухостью во рту,
в каком-нибудь две тысячи весёлом
году придёт со спутницей в музей
(для галочки, Европа, как-никак).
Я знаю жизнь: музей с похмелья — мука,
осмотр шедевров через не могу.
И вдруг он замечает, бляха-муха,
охотников. Тех самых. На снегу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.