Я иду к тебе, и со мной идут
кособокий дом, пёс - упрямый ждун,
и тобой посаженный тонкий дуб
догоняет споро.
Не гоню обратно ни дом, ни пса,
обнимаю дуб и не шлю в леса.
Вот такие сказки и чудеса -
не поверить впору.
У меня с собой дождевик и нож,
сухари и карта. На карте - ложь,
что тебя здесь нет, ты нигде не ждёшь,
что ушёл куда-то.
Хорошо, что пёс не читает карт.
Хорошо, что дом не читает карт.
Хорошо, что дуб не читает карт.
И не верят картам.
По дороге мы будем говорить:
прилетят зимой снова снегири,
соловьи весной с ночи до зари
станут петь, как раньше.
А ещё о том, что к тебе дойду,
и со мной дойдут пёс - упрямый ждун,
кособокий дом и подросший дуб,
и рассвет вчерашний.
А когда дойду, ты прошепчешь: «Да,
я тебя так долго, так трудно ждал,
думал, что не свидимся никогда.»
Я скажу: «Ну, что ты?
Мы теперь с тобой, ты не одинок...»
... дом скрипит крыльцом, пёс сидит у ног,
рядом дуб притих. Лавка, стол, венок.
И лицо на фото.
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.
Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный хор сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.
Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.
Плывет во мгле замоскворецкой,
пловец в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.
Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
28 декабря 1961
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
