Ах, ты даль сентября золотая -
В моем сердце тревога да верность.
Звуки сизой земли улетают
В ледяных облаков эфемерность.
И курлычет, стираясь, стая,
Отправляясь в другую жизнь:
Эта вера немного другая,
Эта вера иным дорожит.
Раньше, полная взглядом и вздохами,
Чистой дрожью бежала по коже.
А теперь она тихая, легкая.
Оттого и еще дороже.
С крика птиц, что крыла распростерли
К южным звездам небесной дороги,
Отдается сухим комом в горле,
Изнутри чем-то очень глубоким.
И стирается голос стаи,
Но оставшимся крики ясны:
Эта вера совсем другая,
Эта вера в тебе до весны.
Мы целовались тут пять лет назад,
и пялился какой-то азиат
на нас с тобой — целующихся — тупо
и похотливо, что поделать — хам!
Прожекторы ночного дискоклуба
гуляли по зеленым облакам.
Тогда мне было восемнадцать лет,
я пьяный был, я нес изящный бред,
на фоне безупречного заката
шатался — полыхали облака —
и материл придурка азиата,
сжав кулаки в карманах пиджака.
Где ты, где азиат, где тот пиджак?
Но верю, на горе засвищет рак,
и заново былое повторится.
Я, детка, обниму тебя, и вот,
прожекторы осветят наши лица.
И снова: что ты смотришь, идиот?
А ты опять же преградишь мне путь,
ты закричишь, ты кинешься на грудь,
ты привезешь меня в свою общагу.
Смахнешь рукою крошки со стола.
Я выпью и на пять минут прилягу,
потом проснусь: ан жизнь моя прошла.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.