Я на задворках церкви стою, жду
Может, Он и меня позовёт в Свой дом,
Вон, как позвал старушонку слепую ту,
Что на ощупь идёт за своих Христом.
Тётеньки не дождавшись службы конца,
Ковыряют в подсвечниках, вынимают воск,
Думают, что войдут хозяйками в небеса -
"А не дождутся! - подмигивает Христос.
Ведь дорогу к Нему огарками не сыскать,
Путь не близок - удушье, язвы и пыль.
Может, там в небесах последняя блядь,
Будет пред Ним бела, как трава-ковыль...
Сначала мать, отец потом
Вернулись в пятьдесят девятый
И заново вселились в дом,
В котором жили мы когда-то.
Все встало на свои места.
Как папиросный дым в трельяже,
Растаяли неправота,
Разлад, и правота, и даже
Такая молодость моя -
Мы будущего вновь не знаем.
Отныне, мертвая семья,
Твой быт и впрямь неприкасаем.
Они совпали наконец
С моею детскою любовью,
Сначала мать, потом отец,
Они подходят к изголовью
Проститься на ночь и спешат
Из детской в смежную, откуда
Шум голосов, застольный чад,
Звон рюмок, и, конечно, Мюда
О чем-то спорит горячо.
И я еще не вышел ростом,
Чтобы под Мюдин гроб плечо
Подставить наспех в девяностом.
Лги, память, безмятежно лги:
Нет очевидцев, я - последний.
Убавь звучание пурги,
Чтоб вольнодумец малолетний
Мог (любознательный юнец!)
С восторгом слышать через стену,
Как хвалит мыслящий отец
Многопартийную систему.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
