Сердце моё, прошу,
помедленнее стучи.
В бешеном ритме
просто невыносимо жить.
Трудно дышать,
трудно искать ключи
к небу, где жаворонки взлетают
над полем ржи.
К небу, где души ушедших -
клин журавлей,
белых, как чистый лист,
как снег в ноябре.
С каждой потерей клин
становится всё длинней,
лёгкие перья оставив
на алтаре...
Время вдруг кажется вязким,
как ПВА.
Сводит с ума
нескончаемый белый шум.
На пол роняю
несказанные слова.
Сердце моё,
помедленнее стучи. Прошу.
Река валяет дурака
и бьет баклуши.
Электростанция разрушена. Река
грохочет вроде ткацкого станка,
чуть-чуть поглуше.
Огромная квартира. Виден
сквозь бывшее фабричное окно
осенний парк, реки бурливый сбитень,
а далее кирпично и красно
от сукновален и шерстобитен.
Здесь прежде шерсть прялась,
сукно валялось,
река впрягалась в дело, распрямясь,
прибавочная стоимость бралась
и прибавлялась.
Она накоплена. Пора иметь
дуб выскобленный, кирпич оттертый,
стекло отмытое, надраенную медь,
и слушать музыку, и чувствовать аортой,
что скоро смерть.
Как только нас тоска последняя прошьет,
век девятнадцатый вернется
и реку вновь впряжет,
закат окно фабричное прожжет,
и на щеках рабочего народца
взойдет заря туберкулеза,
и заскулит ошпаренный щенок,
и запоют станки многоголосо,
и заснует челнок,
и застучат колеса.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.