Дождь и темень. Вода ест огни.
Я стоять у окна остаюсь.
Когда некуда деться любви,
Превращается осень в блюз.
Дождь и ветер. Покоя нет веткам,
Старой кровле и фонарю.
Я молчу, а любовь по следу
Ищет душу во тьме твою.
Вот она мчится вон из подъезда,
Чуть не врезавшись в старую ель.
Избежав в подворотне наезда,
Как соскучившийся спаниель.
Я в окно ее провожаю:
Ну, давай же, несись, не сдавайся…
Буду ждать… Я тебя обожаю…
Только больше не возвращайся...
Нет, она поскребется под утро.
Вся в репьях. Вся побитая памятью.
Встанет рядом, распустит кудри.
Сто дождей здесь еще останется.
Еще не погаснет жемчужин
соцветие в городе том,
а я просыпаюсь, разбужен
протяжным фабричным гудком.
Идет на работу кондуктор,
шофер на работу идет.
Фабричный плохой репродуктор
огромную песню поет.
Плохой репродуктор фабричный,
висящий на красной трубе,
играет мотив неприличный,
как будто бы сам по себе.
Но знает вся улица наша,
а может, весь микрорайон:
включает его дядя Паша,
контужен фугаскою он.
А я, собирая свой ранец,
жуя на ходу бутерброд,
пускаюсь в немыслимый танец
известную музыку под.
Как карлик, как тролль на базаре,
живу и пляшу просто так.
Шумите, подземные твари,
покуда я полный мудак.
Мутите озерные воды,
пускайте по лицам мазут.
Наступят надежные годы,
хорошие годы придут.
Крути свою дрянь, дядя Паша,
но лопни моя голова,
на страшную музыку вашу
прекрасные лягут слова.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
