Вариация стиха 3. Иона (12-ть стихов Александра Харзы)
славя рыбьего царя
мысли мокрые лелея
из фюсиса в иоппею
плыли четверо мирян
первый ростом с наковальню
третий силою стоп-кран
а четвертый как паяльник
взглядом чистый мавритан
ец
и чечеточный мудрец
первый молвил хек ребята
глядя в миску свысока
хвост имеет и бока
очи фобосом распяты
как у дикого быка
между тем в густом народе
есть поверье что в природе
рыбка скромная вельми
третий спорил я пельмени
перепутал с рысаками
и махал на них руками
и грозил им час плетьми
а четвертый им сказал
ом и в омут смысла пал
первый бросил нет утраты
на вторых всегда богаты
коль назвался каллистратом
зелен стань как фейхоа
хек явился всем нихао
я проездом из макао
в чувств мягчайшую тавриду
в знаков черствых теберду
услыхал ваш тучный спор
и топор для вас припёр
будем вместе прорубать
в небе нужное окно
чтобы было не темно
чтобы слаще стало врать
я к примеру сон тревожный
как ниневия несложный
загляну в пустое око
и смеюсь и одиноко
1(2)-й:
я конечно тоже каюсь
но при этом сомневаюсь
хек фантазия ей ей
извращает столп идей
3(4)-й:
верно коль пельмени конь
то спаси и оборонь
хек:
я рожатель сквозняков
как д. б. воденников
если мысли как бы мюсли
то их ясли в небеси!
я (в образе элюара) говорю:
ёлы синий апельсин
и горит и камнем в воду
тут топор упал в окно
тут пельмень заржал в окно
обратился хек к народу
о строении природы
и народ упал в окно
хеку сразу скучно стало
вмиг душа его остыла
грусть-печаль разбила члены
и изверг на брег иону
я (в образе йохана коня) паря:
с легким паром
заешь паря
сколько не скакал бы я
а везде иоппия
Говори. Что ты хочешь сказать? Не о том ли, как шла
Городскою рекою баржа по закатному следу,
Как две трети июня, до двадцать второго числа,
Встав на цыпочки, лето старательно тянется к свету,
Как дыхание липы сквозит в духоте площадей,
Как со всех четырех сторон света гремело в июле?
А что речи нужна позарез подоплека идей
И нешуточный повод - так это тебя обманули.
II
Слышишь: гнилью арбузной пахнул овощной магазин,
За углом в подворотне грохочет порожняя тара,
Ветерок из предместий донес перекличку дрезин,
И архивной листвою покрылся асфальт тротуара.
Урони кубик Рубика наземь, не стоит труда,
Все расчеты насмарку, поешь на дожде винограда,
Сидя в тихом дворе, и воочью увидишь тогда,
Что приходит на память в горах и расщелинах ада.
III
И иди, куда шел. Но, как в бытность твою по ночам,
И особенно в дождь, будет голою веткой упрямо,
Осязая оконные стекла, программный анчар
Трогать раму, что мыла в согласии с азбукой мама.
И хоть уровень школьных познаний моих невысок,
Вижу как наяву: сверху вниз сквозь отверстие в колбе
С приснопамятным шелестом сыпался мелкий песок.
Немудрящий прибор, но какое раздолье для скорби!
IV
Об пол злостью, как тростью, ударь, шельмовства не тая,
Испитой шарлатан с неизменною шаткой треногой,
Чтоб прозрачная призрачная распустилась струя
И озоном запахло под жэковской кровлей убогой.
Локтевым электричеством мебель ужалит - и вновь
Говори, как под пыткой, вне школы и без манифеста,
Раз тебе, недобитку, внушают такую любовь
Это гиблое время и Богом забытое место.
V
В это время вдовец Айзенштадт, сорока семи лет,
Колобродит по кухне и негде достать пипольфена.
Есть ли смысл веселиться, приятель, я думаю, нет,
Даже если он в траурных черных трусах до колена.
В этом месте, веселье которого есть питие,
За порожнею тарой видавшие виды ребята
За Серегу Есенина или Андрюху Шенье
По традиции пропили очередную зарплату.
VI
После смерти я выйду за город, который люблю,
И, подняв к небу морду, рога запрокинув на плечи,
Одержимый печалью, в осенний простор протрублю
То, на что не хватило мне слов человеческой речи.
Как баржа уплывала за поздним закатным лучом,
Как скворчало железное время на левом запястье,
Как заветную дверь отпирали английским ключом...
Говори. Ничего не поделаешь с этой напастью.
1987
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
