Расстелилось небо под ногами сырой травой,
За скирдами не видно поля, не слышно соек,
Соловей-боёк разевал роток, больно боек.
Ты ни жив, ни мёртв, наповал не убит тишиной,
Видишь пятый сон с городами в пожаре зари,
Слышишь трели звон, перелив прихотлив и тонок,
На границе дня сладко спится до трепета, стона,
На границе поля — столетних дубов алтари.
В сырой наркологической тюрьме, куда меня за глюки упекли, мимо ребят, столпившихся во тьме, дерюгу на каталке провезли два ангела — Серега и Андрей, — не оглянувшись, типа все в делах, в задроченных, но белых оперениях со штемпелями на крылах.
Из-под дерюги — пара белых ног, и синим-синим надпись на одной была: как мало пройдено дорог... И только шрам кислотный на другой ноге — все в непонятках, как всегда: что на второй написано ноге? В окне горела синяя звезда, в печальном зарешеченном окне.
Стоял вопрос, как говорят, ребром и заострялся пару-тройку раз. Единственный-один на весь дурдом я знал на память продолженья фраз, но я молчал, скрывался и таил, и осторожно на сердце берег — что человек на небо уносил и вообще — что значит человек.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
