Это всё смешно, как длинный и скабрезный
стол с болванами, сидящими на тайной
вечери в связи с отсутствующим богом
в убогом теле
в кровавых слёзах
крокодиловой коже брендированных патриотов.
Но "история закончилась", как писал Фукуяма
после маленькой оскароносной войны.
Сто сорок четыре миллиона непризнанных империй
бродят по ее страницам,
рисуя со скуки усы на портретах
и неприличные слова на пустующих полях.
Единственное, что можно утверждать точно: будущее – это смерть.
И кажется, мы даже не строили иллюзий.
Нет, мне не страшно
(ну, почти).
Почти не страшно
(нет–нет)
и обжигающе стыдно.
Симонов и Сельвинский стоят, обнявшись,
смотрят на снег и на танковую колею.
– Костя, скажите, кто это бьет по нашим?
– Те, кого не добили, по нашим бьют.
Странная фотокамера у военкора,
вместо блокнота сжимает рука планшет.
– Мы в сорок третьем освободили город?
– Видите ли, Илья, выходит, что нет.
Ров Мариуполя с мирными — словно под Керчью.
И над Донбассом ночью светло как днем.
– Чем тут ответить, Илья, кроме строя речи?
– Огнем, — повторяет Сельвинский. —
Только огнем.
2022
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
