Переписать, переиграть, переосмыслить -
всё заново, всё с чистого б листа -
и как же воля Высшая крута -
качнулось горизонта коромысло,
сменился поздней осени закат
чистейшею небес июльских высью,
её не отравляет горький чад
сгорающих в кострах под видом листьев
людских надежд столетия подряд...
Переписать, переиграть, переосмыслить -
всё прежнее, былое - лишь фальстарт.
на подлинный рванул весёлой рысью,
сознанием о прожитом богат,
его ошибках, ляпах и огрехах -
умом-то задним всякий, други, крепок;
переигровке каждый был бы рад,
хоть раз, но доверялся этим бредням!
Увы, с небес извечный шах и мат -
не перепишешь, а переосмыслишь...
уже за той, общеизвестной гранью,
где, наконец, всем сёстрам по серьгам
(не суд людской - заведомо облыжный,
вердикты выносить отнюдь не нам)...
При этом указать не будет лишним:
переосмыслишь, наблюдая грабли,
уж эллины на те же наступали,
отцы и мы на них же спотыкались;
теперь потомки - их черёд настал.
И если ТАМ - Господне: "Азъ воздам",
то нам девизом на юру юдольном,
звучащим с неизбежностью надломной:
"Здесь каждому и каждой - по граблЯм!"
И кто зачем рождëн, и кто к чему готов, известно мудрецам, объявлено пророкам. А город ждëт своих неправильных шутов. Приказывает жить — поскрипывать порогом, подсвечивать места, где прячется весна, прикармливать слова на берегу абзаца. На небе столько звëзд — вселенная тесна, поэтому мирам легко соприкасаться. Приходят корабли, деревья говорят, фонарщики поют, мерцая головами: мы птичьи голоса, мы солнечный отряд. Мы, кажется, должны приглядывать за вами.
И кто кому судья, и кто кого простит, и кто оставил здесь закатные ожоги, понятно тем богам, что держат нас в горсти, что дуют в наши лбы и остужают щëки. Кентаврам снится лес потерянных подков. Седому королю — заросший астероид.
А город ждëт своих беспечных дураков. Гештальты не закрыл. И двери не закроет. Зевающий швейцар листает облака. Эдемский старый дом качается на сваях. Вся ангельская рать спешит издалека — болтать о чепухе в спасительных трамваях. Судьба любого зла — лишь пепел да зола, горчащая печаль, похмельная икота. Твой крепкий бастион, упрямый, как скала, рассыплется, когда тебя окликнет кто-то. Возможно, гитарист, торговец, альбинос, возможно, господин, страдающий от зноя. Он скажет:
ты чего? Давай не вешай нос.
Вот крылья. Небо вот.
Не бойся — запасное.
16.02.2024
https://vk.com/carvedsvirel
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
