Костёр потух, но стелется, багров,
в промозглости осенних вечеров
его отсвет. Сознание бессильно
не греться даже чадом, даже дымом
от углей в неприкаянности стыни.
Пусть будоражит стынущую кровь
не вид развалин с журавлиным клином,
а прошлых лет потрескиванье дров
под тиглем памяти с её уютом мнимым.
Всё только было, было, было, было
и, чудится, в галактике иной
и с женщиной другою (не со мной) -
красивой, жизнерадостной, счастливой
всем половодьем чувств двоих разлива...
* * *
Так путник, вымокший насквозь,
присядет у огня чужого,
скорбя, сиротствуя, итожа;
лучи давно потухших звёзд,
Земли достигнув, растревожат
поэтов полночью - их слово
ласкать, терзать и жечь готово.
Костёр погас, но тень былого
окрас меняет всех "сейчас",
над изголовьями склонясь, -
кому - глазами василиска,
кому - Мадонною Сикстинской.
Глядит и не отводит глаз
в храм чей-то, а кому-то - в штольню,
то с ненавистью, то с любовью…
О, как я жду тебя! Как долго, долго жду я!..
Затихло все... Должно быть, близок ты...
Я ветер позвала. Дыханьем смерти дуя,
Он солнце погасил и, злясь и негодуя,
Прогнал докучных птиц и оборвал цветы.
О, дай мне грез твоих бестрепетных и чистых!
Пусть будет сон мой сладок и глубок...
Над цепью туч тоскующих и мглистых
Небесных ландышей воздушных и пушистых
Ты разорви серебряный венок!
Как белых бабочек летающая стая,
Коснешься ты ресниц опущенных моих...
Закинув голову, отдам тебе уста я,
Чтоб, тая, мог ты умереть на них!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
