монголия по-прежнему внутри
и на каком со мной ни говори
пока я в ней я не пойму ни слова
смотри как я смотрю глазами внутрь
и каждое из наших тёплых утр
занесено снегами из другого
твой месяц о молочных двух рогах
вдруг с языка скользнёт — сагаалган
зардеются и заострятся скулы
мои у ритуального костра
на каплю молока тебе сестра
на каплю крови я тобой проснулась
раскатывать ли тесто на столе
врастать ли в мерзлоту и не стареть
или стареть запутывая корни
да так что только резать а не мыть
благополучно вышли из зимы
не мы но нам с тобой об этом помнить
Замечательный взгляд из Внутренней Монголии. Да и само стихо очень внутриощущенческое, какой-то прям душевный кул клевер
ЗЫ. Оч. понравились "молочные рожки" месяца. интересно, если их густо намазать мамалыгой, то можно ли будет изогнуть каким-нито каделябробобером? Вот бы еще как-то обыграть "творение" теста поярче. Ну, ладно
Спасибо!!)
молочные рожки - из истории сагаалгана. традиционные угощения из молока)
а из теста делают фигурку - которую после некоторых манипуляций сжигают на ритуальном костре)
Очень понравилось стихотворение. И слово "сагаалган" - красивое, красивое.
Спасибо большое!!
слово волшебное просто)
Добавила Ваш стих в избранное)
Большое спасибо! Очень признательна!)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
II
Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом,-
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
III
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.