— Как дела?
— Как всегда хорошо, дорогая моя маркиза.
Никому не скажу о своём леопарде проблем и страхов до дрожи.
Он сидит иногда у меня в печёнках — большая капризная киса —
или грузом заплечным когтями впивается в кожу.
Я кормлю моего леопарда по имени Кот обещанием выжить,
не сломаться, не пасть ниже плинтуса и подворотни.
Иногда я рыдаю беззвучно, а он то скребется по сердцу, то лижет
воспалённые раны мои и мурлычет потом беззаботно.
Иногда я кричу ему "Фас!" — забывая, что Кот не собака
и команду пропустит легко мимо чутких ушей. Ибо нефиг.
А еще мы с ним спорим до посинения и затеваем драки.
Измождённые, падаем на диван и смеёмся, как дети.
— Как дела?
— Всё нормально, маркиза, своим чередом и путём, дорогая.
"Тише ты, — улыбаясь, прошу леопарда, — давай, я ещё поиграю!"
Что особенно ценю у тебя - ни одной ошибки, всё на месте)))) так утомили эти безграмотные сети)
Спасибо, Волча) Сама, порой, не могу читать эти сети. А когда безграмотны поэты и писатели - и вовсе сатанею)) Ну, понимаю одну-две ошибки в трудных случаях, но когда по пять ошибок на одну строку текста - это жесть.
Особенно зверею, когда неправильно пишут -тся, -ться, и частицу "то" раздельно со словом.
Воу-воу! А слова могут быть из жести?
Вот это да:)))
отож! холоднокатаная отожжённая листовая сталь толщиной 0,10—0,36 мм, лужёная оловом методом электролитического осаждения )))
Сталь марки 30ХГМСА, как пел Жан Сагадеев?
Вот и славно)))
доооо, а ещё не- раздельно там, где должно быть одно слово... в общем, то ли сети просто выявляют общий уровень, то ли и впрямь стали тупее...
Это лень. Мне до смерти надоело из- за дефиса переключать клавиатуру планшета. А если его ставлю- Т9 лабуду добавляет. Проще совсем без него. И нас таких МИЛЛИОНЫ))))
а мне не лень, бэ :-Р
Тамика, привет.) Стих славный - подробная ироничная рефлексия, и всерьёз и с юмором. Даже вспомнилась чудесная пародия Соловьева, помнишь, на символистов:
"...Но не дразни гиену подозренья,
Мышей тоски!
Не то смотри, как леопарды мщенья
Острят клыки!..."
Не грусти. Обнимаю.)
Привет, Наташа! Спасибо за такой красивый отзыв)
Грустить некогда, вся в водовороте разных дел и событий.
Целую тебя. Я.)))
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Альберт Фролов, любитель тишины.
Мать штемпелем стучала по конвертам
на почте. Что касается отца,
он пал за независимость чухны,
успев продлить фамилию Альбертом,
но не видав Альбертова лица.
Сын гений свой воспитывал в тиши.
Я помню эту шишку на макушке:
он сполз на зоологии под стол,
не выяснив отсутствия души
в совместно распатроненной лягушке.
Что позже обеспечило простор
полету его мыслей, каковым
он предавался вплоть до института,
где он вступил с архангелом в борьбу.
И вот, как согрешивший херувим,
он пал на землю с облака. И тут-то
он обнаружил под рукой трубу.
Звук – форма продолженья тишины,
подобье развивающейся ленты.
Солируя, он скашивал зрачки
на раструб, где мерцали, зажжены
софитами, – пока аплодисменты
их там не задували – светлячки.
Но то бывало вечером, а днем -
днем звезд не видно. Даже из колодца.
Жена ушла, не выстирав носки.
Старуха-мать заботилась о нем.
Он начал пить, впоследствии – колоться
черт знает чем. Наверное, с тоски,
с отчаянья – но дьявол разберет.
Я в этом, к сожалению, не сведущ.
Есть и другая, кажется, шкала:
когда играешь, видишь наперед
на восемь тактов – ампулы ж, как светочь
шестнадцать озаряли... Зеркала
дворцов культуры, где его состав
играл, вбирали хмуро и учтиво
черты, экземой траченые. Но
потом, перевоспитывать устав
его за разложенье колектива,
уволили. И, выдавив: «говно!»
он, словно затухающее «ля»,
не сделав из дальнейшего маршрута
досужих достояния очес,
как строчка, что влезает на поля,
вернее – доводя до абсолюта
идею увольнения, исчез.
___
Второго января, в глухую ночь,
мой теплоход отшвартовался в Сочи.
Хотелось пить. Я двинул наугад
по переулкам, уходившим прочь
от порта к центру, и в разгаре ночи
набрел на ресторацию «Каскад».
Шел Новый Год. Поддельная хвоя
свисала с пальм. Вдоль столиков кружился
грузинский сброд, поющий «Тбилисо».
Везде есть жизнь, и тут была своя.
Услышав соло, я насторожился
и поднял над бутылками лицо.
«Каскад» был полон. Чудом отыскав
проход к эстраде, в хаосе из лязга
и запахов я сгорбленной спине
сказал: «Альберт» и тронул за рукав;
и страшная, чудовищная маска
оборотилась медленно ко мне.
Сплошные струпья. Высохшие и
набрякшие. Лишь слипшиеся пряди,
нетронутые струпьями, и взгляд
принадлежали школьнику, в мои,
как я в его, косившему тетради
уже двенадцать лет тому назад.
«Как ты здесь оказался в несезон?»
Сухая кожа, сморщенная в виде
коры. Зрачки – как белки из дупла.
«А сам ты как?» "Я, видишь ли, Язон.
Язон, застярвший на зиму в Колхиде.
Моя экзема требует тепла..."
Потом мы вышли. Редкие огни,
небес предотвращавшие с бульваром
слияние. Квартальный – осетин.
И даже здесь держащийся в тени
мой провожатый, человек с футляром.
«Ты здесь один?» «Да, думаю, один».
Язон? Навряд ли. Иов, небеса
ни в чем не упрекающий, а просто
сливающийся с ночью на живот
и смерть... Береговая полоса,
и острый запах водорослей с Оста,
незримой пальмы шорохи – и вот
все вдруг качнулось. И тогда во тьме
на миг блеснуло что-то на причале.
И звук поплыл, вплетаясь в тишину,
вдогонку удалявшейся корме.
И я услышал, полную печали,
«Высокую-высокую луну».
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.