Столица имперской державы
В бумагах, в окурках, в пыли,
В сплетенье коммуникаций ржавых
Дремлет, лежит вдали
Памяти моей цепкой,
Пока еще, на боку,
И птаха кукует редко,
А завтра глядишь: "Ку-ку".
Ни памяти, ни столицы -
В земле все, кругом погост.
О чем ты кукуешь, птица?
О том ли, что я лишь гость?
Что лес этот, это поле
Не взять, не купить, не объять,
Что только по божьей воле
С тобой мне года считать.
О том ли кукуешь, птаха,
Что лет этак через пять
Прорехи в имперской рубахе
Жизнью мы будем латать?
О том ли, что лето бренно,
Что лет этак через семь
Державы вскрытые вены
Всех не решат проблем?
Ну все, уморила, хватит
Пророчить, считать опять,
Уже я второго брата
В земле оставляю спать...
И нет уже той державы,
А я еще жив пока,
И можно сказать по-праву,
Что жил я не век - века!
И чисто теперь в столице,
Столиц только развелось...
А мне продолжает сниться
Надменной столицы злость.
Я в детстве заболел
От голода и страха. Корку с губ
Сдеру - и губы облизну; запомнил
Прохладный и солоноватый вкус.
А все иду, а все иду, иду,
Сижу на лестнице в парадном, греюсь,
Иду себе в бреду, как под дуду
За крысоловом в реку, сяду - греюсь
На лестнице; и так знобит и эдак.
А мать стоит, рукою манит, будто
Невдалеке, а подойти нельзя:
Чуть подойду - стоит в семи шагах,
Рукою манит; подойду - стоит
В семи шагах, рукою манит.
Жарко
Мне стало, расстегнул я ворот, лег, -
Тут затрубили трубы, свет по векам
Ударил, кони поскакали, мать
Над мостовой летит, рукою манит -
И улетела...
И теперь мне снится
Под яблонями белая больница,
И белая под горлом простыня,
И белый доктор смотрит на меня,
И белая в ногах стоит сестрица
И крыльями поводит. И остались.
А мать пришла, рукою поманила -
И улетела...
1966
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.