сквозь марево сна проступают стены
в них трещины крошкой кирпичной скрежещут
рвут в клочья выгоревшие обои
не щадя рисунки трёхлетнего сына
собачий визг половиц под ногами
раздражает своим пугающим ритмом
закипает кровь в капиллярах пяток
и на голубом газу - чайник
***
Хлопает форточка на ветру.
Солнце выныривает в рассвет.
На потрескавшейся стене - сначала круг,
а потом - человеческий силуэт.
В нём себя узнаю, только ростом повыше,
в платье из старых обоев в цветочек,
шелестящем от пола до самых подмышек.
В голове - морзянка, танец тире и точек.
Силуэт от стены отлепляться не хочет -
закрывает собой безобразие трещин.
По щекам кто-то больно безжалостно хлещет.
Открываю глаза, только медленно очень.
***
Суета, шуршание голубых халатов,
что-то в вену.
Выхожу из наркоза,
будто рыба без плавников.
Возвращается жизнь,
по чуть-чуть, постепенно.
Что там сын рисовал на обоях?
Солнце и колобков.
На войне убивают.
Раз — и нету бойца.
А в тылу умирают
Просто так без конца.
От такой-то истомы,
От предвестья беды,
От лимфомы, саркомы,
В общем, от ерунды.
Умирают нагими
На соседской жене.
На войне только гибель.
Смерти нет на войне.
Смерть заводится в темных
И прохладных местах.
Обитателя комнат
Соблазняет в мечтах.
Заползает по-змейски
Обреченному в рот.
И бывает от смерти
Убегают на фронт.
Где стальные богини —
Огневая страда.
Где зерно, что погибнет,
Не умрет никогда.
2022
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
