В спящем центре,
где старые липы тихи,
где кровавит кирпич
на ободранных стенах,
где моча подворотен,
окурков штрихи,
и московских старух
разговоры о ценах.
***
Удивительных, право, старух -
в чёрти что, чёрти как
приодетых,
тех старух,
что свидетели многих разрух,
что копители многих секретов.
***
Вот стоят две такие,
и - яко-бывако,
возле дома,
что раньше был
домом Плевако -
мезонин в три окошка,
калиточка, кошка,
и атланты,
и кариатиды -
ну, московские, тех ещё,
виды...
***
Дома - кубами, да столбами,
петель "парадных" разговор.
Я с вами вроде, и не с вами-
не пестовал меня ваш двор...
***
Купить бы комнату в столице,
в арбатском старом переулке,
где пыль сера, неярки лица,
где ночь шаги считает гулко.
Где подворотни как тоннели,
да фонарей неяркий отблеск,
где в хиппи вышли менестрели,
гитарят звук, штампуют облик.
Где "барсиков" пушисты шкурки,
и "васек" так рыжи разводы.
По мостовой ползут окурки -
болгарских сигарет отходы.
***
Дверь. Чёрный ход. Задохся воздух.
По лестнице, и - т-с-с... - в квартиру,
сквозняк гульнёт, рванув стервозно...
Спят кухни нашей командиры...
