Я сам уже, не знаю, чем живу…
Как тень в ночи, скользнувшая по скверу
Спешу, начать чтоб, новую главу
Чтоб возродить, в себе, и жизнь, и веру
До лунного сияния, рукой…
Не дотянусь. Заплачет тихо вечер
Решив за всех, что я, один такой…
Кто в этот вечер, светом, не отмечен
Пускай они не знают, в чём подвох
Живущие с рассвета, ровно, днями
Как только звезд, рассыплется горох
Тоску свою, прибрежными камнями…
Измерю, словно это, в первый раз
Омывши, набежавшую волною
Столбец, не расшифрованных мной фраз
Но… точно, надиктованных, тобою
Я сам уже, не знаю, чем живу…
Пытаясь быть, наивным и приличным
Возвёл в богини, месяца жену
Открыв ей небеса, ключом скрипичным
И каждое давленье каблучка
На северные, пасмурные копна
Дырявят их, и плачут облачка
И сыплют снег, в открытые мной окна
Больничная тара, черника
и спирт голубеют в воде.
Старик, что судил Амальрика
в тагильском районном суде,
шарманку беззубую снова
заводит, позорище, блин:
вы знаете, парни, такого?
Не знаем и знать не хотим.
Погиб за границей Амбльрик,
загнулся в неведомых США.
Тут плотник, таксист и пожарник,
и ваша живая душа.
Жизнь, сволочь в лиловом мундире,
гуляет светло и легко,
но есть одиночество в мире
и гибель в дырявом трико.
Проветривается палата,
листва залетает в окно.
С утра до отбоя ребята
играют в лото-домино.
От этих фамилий, поверьте,
ни холодно, ни горячо.
Судья, вы забыли о смерти,
что смотрит вам через плечо.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
