Пещерные звёзды искуснее хамелеонов
Меняют окраску, деревья растут словно звери,
А люди похожи, скорее, на чёрных драконов,
Питаются мёдом, парят в грозовой атмосфере.
По скользкой тропинке протоптанной трицератопсом
Идёт Александр кусая деревья и скалы,
Встречается с волком, неистовым вепрем и мопсом.
В сплошном буреломе теряются древние шпалы.
Лесная царица давно влюблена в Александра,
Она ему дарит конфетные фантики, перья.
Герои мультфильмов проворные как саламандры
Ещё не придуманы, не вызывают доверья.
Свернувшись клубочком атлет засыпает под дубом
И снится герою, что спит он под этим же дубом,
А женщина в чёрной короне, промасленной шубе
Крадётся со ржавым гвоздём, притворяясь инкубом.
Она вынимает и крутит часы ветряные,
В чудовищном взгляде пещерные звёзды сверкают,
Обманчивы слёзы солёные и ледяные.
В заброшенном замке хирурга камины пылают,
По каменным залам ночные медсёстры гуляют
С когтями на пальчиках, взором невинных овечек.
Истерзанный путник как юный жених убегает,
Спасаясь от бледных невест, от блуждающих свечек.
Зачем Александру сегодня дрожать и пугаться?
Герой нападает на всадника в чёрном камзоле,
Но тот оказался хитрей и пошёл превращаться
В старинную комнату, шторы изъедены молью,
За ними тот самый в камзоле, копыта кентавра
Его выдают, слишком явно торчат из под края.
И хочется плакать о гибели всех динозавров,
О числах-убийцах, что всё на пути пожирают.
Обычно мне хватает трёх ударов.
Второй всегда по пальцу, бляха-муха,
а первый и последний по гвоздю.
Я знаю жизнь. Теперь ему висеть
на этой даче до скончанья века,
коробиться от сырости, желтеть
от солнечных лучей и через год,
просроченному, сделаться причиной
неоднократных недоразумений,
смешных или печальных, с водевильным
оттенком.
Снять к чертям — и на растопку!
Но у кого поднимется рука?
А старое приспособленье для
учёта дней себя ещё покажет
и время уместит на острие
мгновения.
Какой-то здешний внук,
в летах, небритый, с сухостью во рту,
в каком-нибудь две тысячи весёлом
году придёт со спутницей в музей
(для галочки, Европа, как-никак).
Я знаю жизнь: музей с похмелья — мука,
осмотр шедевров через не могу.
И вдруг он замечает, бляха-муха,
охотников. Тех самых. На снегу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
