Нацистов всех мастей объединяет дурость. Русских, украинских, немецких, еврейских, арабских, американских... Тупая ненависть, которой они стараются купировать свои собственные комплексы.
С нациками нельзя заигрывать. Их бесполезно оправдывать ни трудным детством, ни сложной геополитической обстановкой. Их надо наказывать. Мордой и в говно!
Ее глаза - как север ветреный,
Курносый нос помимо прочего.
Сползал стакан граненый медленно
По балалайке неустойчивой.
Огнем пылали косы рыжие,
А сарафан был цвета вымпела.
И потому за расу высшую
Под холодец всю водку выпила.
Гремел посудой пир эпический,
Извечный стон ревел октавою:
Жить по понятиям нордическим
Мешают нам жиды картавые!
А утром Оля, чуть ожившая,
В трюмо взглянуть себя сподобила,
А там стоит арийка бывшая,
Тряся большущим клювом-шнобелем.
Укоротить не получается,
С длиной поделать Оле нечего.
А по квартире черти шарятся...
И обоссалась опрометчиво.
Вскричала: "Кто у вас за главного?"
Ответил Главный: "Что посеяно...
Теперь не Ольга ты Бакланова,
А Бляхер Бася Моисеевна!"
В старом зале, в старом зале,
над Михайловской и Невским,
где когда-то мы сидели
то втроем, то впятером,
мне сегодня в темный полдень
поболтать и выпить не с кем —
так и надо, так и надо
и, по сути, поделом.
Ибо что имел — развеял,
погубил, спустил на рынке,
даже первую зазнобу,
даже лучшую слезу.
Но пришел сюда однажды
и подумал по старинке:
все успею, все сумею,
все забуду, все снесу.
Но не тут, не тут-то было —
в старом зале сняты люстры,
перемешана посуда, передвинуты столы,
потому-то в старом зале
и не страшно и не грустно,
просто здесь в провалах света
слишком пристальны углы.
И из них глядит такое,
что забыть не удается, —
лучший друг, и прошлый праздник, и —
неверная жена.
Может быть, сегодня это наконец-то разобьется
и в такой вот темный полдень будет жизнь разрешена.
О, вы все тогда вернитесь, сядьте рядом, дайте слово
никогда меня не бросить и уже не обмануть.
Боже мой, какая осень! Наконец, какая проседь!
Что сегодня ночью делать?
Как мне вам в глаза взглянуть!
Этот раз — последний, точно, я сюда ни разу больше...
Что оставил — то оставил, кто хотел — меня убил.
Вот и все: я стар и страшен,
только никому не должен.
То, что было, все же было.
Было, были, был, был, был...
1987
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
