Толпится кто-то в голове. Думает непонятно. Сумбурно думает. Туманно. Выталкивает в пробуждение. Потом смотрит удивлённо из зазеркалья в ванной, в комнате, в лифте даже.("Здравствуйте", – соседу с нижнего этажа. Молчание – трём набившимся по пути.)
Улица выпроваживает на остановку: мол, проваливай побыстрее. А там теснятся люди. Выдавливаются в тяжёлый транспорт. И вот трясётся скоростной болид по установленному маршруту, летит до пробки – потом ковыляет да огрызается. Несётся до самой смерти. До остановки.
И дальше кучкуются люди: работу работают, перекуры перекуривают, разговоры разговаривают. Втискиваются в чужие умы. Выдумываются, вываливаются к вечеру.
И снова мчится шайтан-машина-маршрутка-призрак назад по времени. И снова заходишь в пустую комнату сна. И так здесь уютно и знакомо всё.
Но скоро будут гости.
Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!
Суну морду в полынью
И напьюсь,
Как зверь вечерний!
Сколько было здесь чудес,
На земле святой и древней,
Помнит только темный лес!
Он сегодня что-то дремлет.
От заснеженного льда
Я колени поднимаю,
Вижу поле, провода,
Все на свете понимаю!
Вот Есенин —
на ветру!
Блок стоит чуть-чуть в тумане.
Словно лишний на пиру,
Скромно Хлебников шаманит.
Неужели и они —
Просто горестные тени?
И не светят им огни
Новых русских деревенек?
Неужели
в свой черед
Надо мною смерть нависнет, —
Голова, как спелый плод,
Отлетит от веток жизни?
Все умрем.
Но есть резон
В том, что ты рожден поэтом.
А другой — жнецом рожден...
Все уйдем.
Но суть не в этом...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
