Собери свою боль в погребальный венец,
Разучи новый стих, вспомни старую песнь,
Эвфемизмы гнилья — равнозначный конец,
Что успел позабыть эфемерную лесть.
Твоё имя потом прогремит тишина,
Я лишён своей чести и праведных мук,
Мы молчим соизмерно, как лоб и стена,
Слишком пошло звучит даже камерный звук.
Я разбит, как стакан, что до одури пуст,
Моя совесть чиста, больше некуда плыть,
Каждый звук измеряет заезженный хруст:
Невозможность принять при попытке любить.
Одиночество душит позорным столбом,
Пыль вселяется в души, что выгнать никак,
Я хотел рассказать про «сейчас» и «потом»,
Но безбожно тону в откровенных словах.
Очень жаль, что не пью и не смею курить,
Но в безумстве всегда выбираю джек-пот,
Это проще сломать, безвозвратно разбить,
Остановка. Расстрел. Изнуряющий пот...
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
