Я чист и свеж, да только понарошку
Из многоточий вырывая сорняки
Ем хлеб потерь, хлебая снов окрошку
Сплю под шинелью, не снимая башмаки
Теперь я горд, что плещется в стакане
Апрельский дождь, в себя собравший неба синь
Запить им яд, да заплутать в тумане
Произнося «Мой Светлый Боже» и «Аминь»
Стряхнув рукой, злой занавес от пыли
Определив координаты трёх богинь
И всех ветров, что здесь до-жизни были
Уйду один, хотя пришел я не один
Так горек яд. Ну, хватит. Где же кружка?
Ещё раз выпью, только в долг мне не давай
Впитает слёзы… верная подушка
И поутру, блевать, раз не пустили в рай
Всё отрицать, как водится у робких
Создав иллюзию, что стал счастливей всех
На эшафот, сквозь ненависть и пробки
Сжигая литры, чтоб опять простили грех
Телепортация из жизни в безрассудство
Под бесконтактный метод знатной болтовни
Блаженство духа, пряча за распутство
Чтобы раздуть огонь из тухлой головни
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
