Мне сегодня вдали от тебя
вспоминались слова на фарси —
ты называл меня розой
в первый наш день.
И я становилась нежным цветком
Для тебя.
Только для тебя.
Ты говорил о любви
на разных восточных языках,
а вкладывал в них свою славянскую душу.
Но этот коктейль из роз
так пьянил и заставлял верить!
Тихо играла музыка: "Арабские ночи".
А мы летели над пустынями
и раскаленными камнями,
сгорали и воскресали,
как только это умеют влюбленные.
Мы живем наш единственный день,
который длится
вот уже пятнадцать лет.
Мы в него проросли.
Друг в друга — тоже.
И нет такой силы, чтобы нас разделить
подобно сиамским близнецам.
Нет такой силы...
Мне сегодня вдали от тебя...
нет, не грустно.
Только что-то заныло слева,
И грохот сердечных ударов
автоматной очередью
прошил мою грудь.
Рассыпался мир на слова и цветы.
Ты зовешь меня: ай гюль, ай гюль!
Лунная роза. Это я. Бледная
и молящая тебя: спаси.
...Приходя потихоньку в себя,
вспоминаю, как сижу на кровати
и подшиваю
старенькое твоё борцовское кимоно.
Ты — рядом. Читаешь ранние мои стихи
в синей тетради
и улыбаешься.
Оскудевает времени руда.
Приходит смерть, не нанося вреда.
К машине сводят под руки подругу.
Покойник разодет, как атташе.
Знакомые съезжаются в округу
В надеждах выпить о его душе.
Покойник жил – и нет его уже,
Отгружен в музыкальном багаже.
И каждый пьет, имея убежденье,
Что за столом все возрасты равны,
Как будто смерть – такое учрежденье,
Где очередь – с обратной стороны.
Поет гармонь. На стол несут вино.
А между тем все умерли давно,
Сойдясь в застолье от семейных выгод
Под музыку знакомых развозить,
Поскольку жизнь всегда имеет выход,
И это смерть. А ей не возразить.
Возьми гармонь и пой издалека
О том, как жизнь тепла и велика,
О женщине, подаренной другому,
О пыльных мальвах по дороге к дому,
О том, как после стольких лет труда
Приходит смерть. И это не беда.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
