Светят в дыры подсознания
звезды - божьи фонари.
Эх, страна моя, Урания -
пьянь, хапуги, упыри.
Робость - тетка раболепия,
дядька страх - Голодомор,
У меня родня нелепая -
финка, бита и топор.
Храмы на костях построены,
хрупкой веры тверд костяк...
В голове моей пробоины -
рифм назойливый сквозняк.
Созидательные шорохи -
скрипы, вздохи и стихи.
Ах, какие же мы олухи
без советской шелухи.
Мусульмане, православные,
Вновь нам выпало страдать.
Перед смертью все мы равные -
Век гулага не видать!
В черных дырах нет сознания,
Что ж мы строим нынче, брат?
Не удержат кости здания...
Может, Боже, это ад?
Записки из мертвого дома,
Где все до смешного знакомо,
Вот только смеяться грешно —
Из дома, где взрослые дети
Едва ли уже не столетье,
Как вены, вскрывают окно.
По-прежнему столпотвореньем
Заверчена с тем же терпеньем
Москва, громоздясь над страной.
В провинции вечером длинным
По-прежнему катится ливнем
Заливистый, полублатной.
Не зря меня стуком колесным —
Манящим, назойливым, косным —
Легко до смешного увлечь.
Милее домашние стены,
Когда под рукой — перемены,
И вчуже — отчетливей речь.
Небось нам и родина снится,
Когда за окном — заграница,
И слезы струятся в тетрадь.
И пусть себе снится, хвороба.
Люби ее, милый, до гроба:
На воле — вольней выбирать...
А мне из-под спуда и гнета
Все снится — лишь рев самолета,
Пространства земное родство.
И это, поверь, лицедейство —
Что будто бы некуда деться,
Сбежать от себя самого.
Да сам то я кто? И на что нам
Концерты для лая со шмоном —
Наследникам воли земной?
До самой моей сердцевины
Сквозных акведуков руины,
И вересковые равнины,
И — родина, Боже Ты Мой...
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
