Связи, связки, нити, лески.
И толстенные канаты.
Взгляды тусклы, взгляды дерзки.
Взгляды в чём-то виноваты.
Руки ищут, руки знают,
руки помнят всё на ощупь.
Пальцев трепетная стая
вспоминает ярче, проще.
Вспоминают.
Вспоминаешь?
Все кирпичики на место.
Дверь закрыта.
Знаешь?
Знаю!
Вязко, сладко, близко, тесно.
Быстро.
Родинка все та же.
Тут был шрам.
Он где...
Ну, вот же!
Пальцев быстрое стаккато
снова бегает по коже.
Всё долой! Прижаты к стенке
робость, страх воспоминаний.
Пишем новые сюжеты
знаний тайных обладаний.
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
