Он запускал в нее членское братство,
будто бы в пруд с полстакана мальков.
Сыто-голодный по женскому "царству" -
был недохват в организме белков.
Он не снимал с нее даже одежды,
время не тратил на селфи зазря...
Как Копперфильд мог проникнуть в промежность
и увезти загорать на моря.
Он заходил-выходил креативно,
и "загружая" в нее свой "товар",
В коем-то веке все делал без света,
и наслаждаясь, пищал, как комар.
Не выдавал чаевых комплиментов,
ни на гирлянды, ни даже на склеп...
Не предлагал руку-сердце в конверте -
просто пристроился маслом на хлеб.
Ну, а она его не узнавала -
ведь Амнези, из тех женщин-утех,
Как-то очнувшись, воркуя сказала,
что вновь беременна, и выпал снег...
Он запустил в нее членское братство -
рациональность не важной была,
И на фиалковом грозном матрасе
грыз, возбуждаясь, до дыр удила.
Он заливал ей в карманы, за ворот,
в сумочку, в шапочку и в оливье.
Нужно спасать было срочно весь город,
и Амнези, что ныряла в белье...
