Ел пирожное Алешка.
На земле остались крошки.
Увидала их синица
И решила подкормиться.
Но следит за птицей кот,
Приземлиться не дает.
Кот голодный, он синицей
Очень хочет поживиться.
Птица вверх и кот за нею,
Прыг на ветку поскорее.
Птица вниз, а кот не стал,
Лай собачий услыхал.
На кота пес лает, злится.
Вмиг слетела вниз синица,
Крошки съела и резвится.
Пес совсем не страшен птице.
Недовольный кот шипит,
У него сердитый вид.
Распахнулось, тут, окошко.
Показался в нем Алешка.
Пса позвал, пес подчинился.
Кот вниз, с дерева, спустился.
Про синицу кот забыл,
А ее и след простыл.
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней.
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней.
Не заношусь вперёд мечтою жадной,
Надежды глас замолк, — и на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.
Как ни тяжёл мне был мой век суровый,
Хоть житницы моей запас и мал,
Но ждать ли мне безумно жатвы новой,
Когда уж снег из зимних туч напал?
По бороздам серпом пожатой пашни
Найдёшь ещё, быть может, жизни след;
Во мне найдёшь, быть может, след вчерашний, —
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла,
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.
1837
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
