Так лист ложится на ладонь,
теплом притянут, как магнитом.
Он раньше не был знаменитым,
и нынче не грустит о том,
что отпустив, родная ветвь
о нем не вспомнит не заплачет.
Да мало ли подобных мачех
детей отправили в кювет.
Родных неназванных отцов,
как подлецов, ни счесть ни вычесть -
их можно только закавычить,
чтоб дальше не узнать в лицо.
Лег лист на палубу-ладонь.
И пусть он больше не печалит
вас, кто скопился на причале -
тепла души не тронет он.
Прощальный сонет Цурэна
Как лист увядший падает на душу
и тонет, не царапнув гладь души,
как птица, чуя приближенье стужи,
растаять в небе пасмурном спешит,
так я уйду, непонят и не принят,
в забвенье бедных, скаредных умов,
не тронув их сонетами своими,
которыми прославиться бы мог,
живи в другой стране, в другое время.
Возможно, на чужбине слаще мед -
лишенное привычной почвы древо
и в райских кущах вряд ли оживет.
Пусть я был дерзок, зол и неприятен,
зато не тратил искренность на ложь.
Сгорели в жарком пламени тетради,
свободен я. И вы свободны. Что ж,
шагнувшим в бездну не нужны слова.
И лживая, толпа всегда права.
