Я узнан старым кладбищем.
Могилы отца и матери
Выбежали мне навстречу:
Сынок, где ты так долго пропадал?
Мы так соскучились без тебя!
Почему не навещал нас?
Что я мог ответить папе и маме?
Они умерли так рано и стало
Страшно оставаться в этом городе,
Где смерть задевала меня за живое.
Я сбежал в другую часть света,
Где всё цвело, благоухало и плодоносило,
Где мир молодел и никогда
Не напоминал о мёртвых…
Недавно мне пришлось даже там завести могилу жены,
И теперь я бегу из этого края, который окольцован кладбищами
И смерть плотно взяла меня в оборот…
-Не понимаю, почему ты убегаешь,
Разве ты не понял, что тебя там любят?- спросила мама.
-Знаю, мама, что любят,
Но не ведаю, что такое любить самому? –
Рассказал родителям свою печаль.
-Бедный, бедный сынок,- загрустил отец,-
Как страшно за твоё будущее!
Господи, папа, какое будущее?
У меня уже внуки!
Но ничего, думал я, поспешно уходя от могил родителей.
Еще много мест, где я не был
На этом, и особенно, на том свете,
Где я еще сумею на людей посмотреть и
Себя показать жизни,
Которую смерть боится задеть за живое.
Страницу и огонь, зерно и жернова,
секиры острие и усеченный волос -
Бог сохраняет все; особенно - слова
прощенья и любви, как собственный свой голос.
В них бьется рваный пульс, в них слышен костный хруст,
и заступ в них стучит; ровны и глуховаты,
затем что жизнь - одна, они из смертных уст
звучат отчетливей, чем из надмирной ваты.
Великая душа, поклон через моря
за то, что их нашла, - тебе и части тленной,
что спит в родной земле, тебе благодаря
обретшей речи дар в глухонемой вселенной.
июль 1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
