Любая скорлупа - неслышный крик,
ломай её, послушай, что внутри -
от шёпота до сдавленного писка.
Рассыпанные временем дома,
больница - дыры окон - и тюрьма,
и тёмный мрамор стёртых обелисков.
И где-то тает музыки ожог,
А может, чтобы ты его нашёл,
Застыл он багровеюще-неловко.
И тянет так его поцеловать,
И человечьим ликом с телом льва
Окажется душа, как полукровка.
Я работал на драге в поселке Кытлым,
о чем позже скажу в изумительной прозе, —
корешился с ушедшим в народ мафиози,
любовался с буфетчицей небом ночным.
Там тельняшку такую себе я купил,
оборзел, прокурил самокрутками пальцы.
А еще я ходил по субботам на танцы
и со всеми на равных стройбатовцев бил.
Боже мой, не бросай мою душу во зле, —
я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,
я обратно хочу — обгоняя отары,
ехать в синее небо на черном «козле».
Да, наверное, все это — дым без огня
и актерство: слоняться, дышать перегаром.
Но кого ты обманешь! А значит, недаром
в приисковом поселке любили меня.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
