Любовь прошла.
Но смерть - не в счёт:
ещё жива на сердце рана.
Я – ключник, гордый часовой,
я охраняю истукана.
Мне нравится моя печаль.
и жить с ней бесконечно сладко,
что не отдам её. А жаль,
ведь можно было бы украдкой
начать и новую любовь.
И руки жать, и пустословить…
Но нет, я занят. Часовой -
оберегаю чувство скорби
по умирающей любви.
Она ещё жива немного.
Но всё уж ясно. И не лги.
Мне это чувство так знакомо!
Печаль мою не отделить.
Ей от меня не оторваться.
Как пуля, намертво сидит.
Я не умею расставаться.
Колокольный звон над Римом
кажется почти что зримым,-
он плывет, пушист и густ,
он растет, как пышный куст.
Колокольный звон над Римом
смешан с копотью и дымом
и с латинской синевой,-
он клубится, как живой.
Как река, сорвав запруду,
проникает он повсюду,
заливает, глушит, топит
судьбы, участи и опыт,
волю, действия и думы,
человеческие шумы
и захлестывает Рим
медным паводком своим.
Колокольный звон над Римом
кажется неутомимым,-
все неистовей прилив
волн, идущих на прорыв.
Но внезапно миг настанет.
Он иссякнет, он устанет,
остановится, остынет,
как вода, куда-то схлынет,
и откатится куда-то
гул последнего раската,-
в землю или в небеса?
И возникнут из потопа
Рим, Италия, Европа,
малые пространства суши -
человеческие души,
их движения, их трепет,
женский плач и детский лепет,
рев машин и шаг на месте,
шум воды и скрежет жести,
птичья ярмарка предместий,
милой жизни голоса.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
