1.
Возникнув на границе тьмы и света,
пытаясь от светила улизнуть,
с восторгом созерцая Млечный Путь,
летит Земля, лазурная планета.
Мы все на ней с надеждою, что где-то
в иных мирах нас братья, сёстры ждут,
душой стремимся вдаль, осилив жуть
века царящей в мире плоти смерти.
Избрав себе защитницей любовь,
живя сегодня, видим в тенях снов
всё, что прошло и что когда-то будет.
Поднявшись в полный рост, дерзаем быть,
считаем жизнь пространством наших судеб,
вместилищем негаданных орбит.
2.
Вместилищем негаданных орбит
спешим в пересеченьи траекторий
куда-то вдаль и даже планы строим,
как будто знаем, что нам предстоит.
Скрывает суть предметов внешний вид.
Мы, тяготясь познанием не скорым,
не ведая причин, убиты горем,
хотим упрёки вышним предьявить.
Но чувствуя, что до поры ведомы
Учителем, который ныне строг,
пытаемся усвоить свой урок.
Прекрасной сказкой этот мир огромный
сквозь трудности сомнений и обид,
пугая неизвестностью, манит.
3.
Пугая неизвестностью, манит
далёкий космос – зори догорают,
с тоскою по утраченному раю
притягивает взоры, как магнит.
Как ни коварно зло, не истребит
оно прекрасных снов о дивном крае –
восторженно любви стихи слагает
Луною очарованный пиит.
Из тонких сфер (нет ничего святей!)
собой объединяя мир людей,
протянута связующая нить.
Всевышнего вниманием согрета,
пытается собою разбудить
сознание чудная данность эта.
4.
Сознание чудная данность эта
тревожит, но не ясен до сих пор
посыл небес, прывычен вечный спор
безбожника и мудрого адепта.
Один лишь звёзды видит и планеты,
твердит, что Бога нет, что вера – вздор,
другой же, воспитав духовный взор,
в стремленье к свету рад дарам несметным.
В своей манере этот мир познав
считает каждый, что другой не прав,
отстаивая жизненное кредо.
Не вмешиваясь в споры этих двух,
природа, что вместила плоть и дух,
с былых времён поэтами воспета.
5.
С былых времён поэтами воспета
река времён, в которую однажды
дано войти для утоленья жажды
познания того, что скрыто где-то.
Ослушавшись Всевышнего запрета,
покинув Рай, совсем земными ставши,
растим детей своих, растём, чтим старших,
защиты ищем в силе амулета,
зарывшись в ил и серый быт браня,
забыв о силе вышнего огня.
(Легенда помнит подвиг Прометея!)
А Млечный Путь, не потеряв свой вид,
века от первой искры пламенея,
разлившись в неогляднось вод, бурлит.
6.
Разлившись в неогляднось вод, бурлит
подземный Стикс, где старый чёлн Харона
без устали отвозит в царстве сонном
умерших тени (нам так миф гласит).
И там мерцает в темноте реликт –
роятся светлячки, горят спокойно.
Тем, кто туда попал, определённо
не до любви, земных стастей, обид.
А, может быть, подземное горенье
сознания меняет направленье
и тайный смысл красивый миф таит?
Людской род вдохновив на поиск счастья,
поток любви не думает кончаться,
скрывая до поры страну Аид.
7.
Скрывая до поры страну Аид,
упрятав мир свой за семью замками,
подземный царь готовит грешным пламя,
которое и жалит, и язвит.
В нас тлеет боль прижизненных обид,
страдает дух, но мы не знаем сами,
что стали для него тюрьмой телами,
а он внутри напрягся и молчит.
Пугаясь тьмы, себя считая зверем,
озлобленные, никому не верим,
Грааль скорбей несём по миру мы.
Никто пока не знает, где конкретно
рекой забвенья во владеньях тьмы
несётся в даль неведомую Лета.
8.
Несётся в даль неведомую Лета,
про смерть напоминая вновь и вновь,
мелькают только тени в мире снов,
в подобие реальности одеты.
Но эти знаки не дают ответа,
лишь сердце чутко вздрогнет: "Будь готов!"
Вот так оберегает нас любовь –
надёжно, но почти что незаметно.
И только лишь порой души порыв
нам может подсказать секрет, открыв,
что свет – есть истин светлая водица.
Однако, даже и найдя Исток,
не каждому дано тех вод напиться,
для жизни лет не запасёшься впрок.
9.
Для жизни лет не запасёшься впрок,
но кто не прыгал ввысь, летать желая?
У тех, в ком правды нет, судьба иная:
красив прыжок, но, как всегда – не смог!
Я осознал уже - всему есть срок,
природа, жизнь циклично повторяя,
пытается вернуть блаженство рая,
но зол народ, от истины далёк.
Не зная как, помочь пытаясь другу,
не можем отличить добро и зло,
махнув рукой, бубним: "Не повезло!"
Как ослик цирковой, бежим по кругу,
а время превращается в песок
и кто-то скажет: "Строит козни рок".
10.
И кто-то скажет: "Строит козни рок!",
в который раз ошибкам огорчится,
не чувствуя, что он душою птица,
с досадой небу бросив свой упрёк.
Невидимый Создатель наш далёк,
что кажется – а вдруг беда случится,
нагрянет зло, как дикая волчица,
а силам света это невдомёк?
Но хочется так верить, что Хранитель
сомнения в добре давно предвидел,
даёт ответ на наше "Почему?".
Он, людям незаметно помогая,
отводит зло и освещает тьму,
испытывает нас, ведя до края.
11.
Испытывая нас, ведёт до края
и главный искуситель Люцифер,
который пал когда-то, а теперь
свирепствует, о зле напоминая.
У каждого звезда есть, что мерцая
ведёт по жизни, верь в то, иль не верь.
Но кто же застрахован от потерь?
Мы, сделав круг, решаем – цель иная.
Нам кажется, что в выборе дорог
никто не подсказал и не помог,
что ныне не удачливы, как прежде.
Но, если так назначено судьбой,
защитником последний луч надежды
пусть будет в ситуации любой.
12.
Пусть будет в ситуации любой
возможность и судьбе противоречить,
когда, взвалив тяжёлый крест на плечи,
ты служишь жизни, жертвуя собой.
Бывает так – ты в обществе изгой,
от дикой стаи защититься нечем,
не бойся зло добром очеловечить
в прекрасной этой жизни непростой.
Девизом жизни сделав принцип "Надо!",
не тешь своё капризное "Хочу!",
иди по путеводному лучу.
В своём пути преодолев преграды,
попробуй сделать свет своей судьбой,
мерилом человечности – любовь.
13.
Мерилом человечности любовь
не будет у того, кто горд собою,
кто дышит – не надышится враждою,
других ругает, не жалея слов.
Всё у него не так, приём не нов:
ярлык навесит и с улыбкой злою
создаст врага себе, принудит к бою,
абсурдом чью-то цельность расколов.
А после сам страдает – одинокий,
уже порядком надоевший многим,
себя такого одного любя.
У тех, кто добрый, жизни цель иная –
согреть улыбкой всех вокруг себя,
на жизненном пути оберегая.
14.
На жизненном пути оберегая,
сияет Солнце, вроде без затей,
но сердцу вдруг становится теплей,
ты понимаешь всё: Земля – святая!
Став домом для людей, хоть небольшая,
всегда любовью делится своей,
доказывая нам природой всей,
что с первых днй своих – душа живая.
Со всех сторон из мглы глядят на нас,
мерцают звёзды - мириады глаз,
смущаясь их, летит Земля-планета.
Пусть всё-таки ещё не так умны,
но тянемся к высотам неба мы,
возникнув на границе тьмы и света.
Магистрал:
Возникнув на границе тьмы и света
вместилищем негаданных орбит,
пугая неизвестностью, мани́т
сознание чудна́я данность эта.
С былых времён поэтами воспета,
разлившись в неогляднось вод, бурлит,
скрывая до поры страну Аид,
несётся в даль неведомую Лета.
Для жизни лет не запасёшься впрок,
и кто-то скажет: "Строит козни рок,
испытывает нас, ведя до края"
Пусть будет в ситуации любой
мерилом человечности любовь,
на жизненном пути оберегая!
О Ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах Божества!
Дух всюду Сущий и Единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все Cобою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы называем - Бог!
Измерить океан глубокий,
Cочесть пески, лучи планет
Xотя и мог бы ум высокий, -
Тебе числа и меры нет!
Не могут духи просвещенны,
От света Твоего рожденны,
Исследовать судеб Твоих:
Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает, -
В Твоем величьи исчезает,
Как в вечности прошедший миг.
Хаоса бытность довременну
Из бездн Ты вечности воззвал,
А вечность, прежде век рожденну,
В Cебе Cамом Ты основал:
Cебя Cобою составляя,
Cобою из Cебя сияя,
Ты свет, откуда свет истек.
Cоздавый все единым Словом,
В твореньи простираясь новом,
Ты был, Ты есть, Ты будешь ввек!
Ты цепь существ в Cебе вмещаешь,
Ее содержишь и живишь;
Конец с началом сопрягаешь
И смертию живот даришь.
Как искры сыплются, стремятся,
Так солнцы от Тебя родятся;
Как в мразный, ясный день зимой
Пылинки инея сверкают,
Вертятся, зыблются, сияют, -
Так звезды в безднах под Тобой.
Светил возженных миллионы
В неизмеримости текут,
Твои они творят законы,
Лучи животворящи льют.
Но огненны сии лампады,
Иль рдяных кристалей громады,
Иль волн златых кипяший сонм,
Или горящие эфиры,
Иль вкупе все светящи миры -
Перед Тобой - как нощь пред днем.
Как капля в море опущенна,
Вся твердь перед Тобой сия.
Но что мной зримая вселенна?
И что перед Тобою я?
В воздушном океане оном,
Миры умножа миллионом
Стократ других миров, - и то,
Когда дерзну сравнить с Тобою,
Лишь будет точкою одною:
А я перед Тобой - ничто!
Ничто! - Но Ты во мне сияешь
Величеством Твоих доброт;
Во мне Себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод.
Ничто! - Но жизнь я ощущаю,
Несытым некаким летаю
Всегда пареньем в высоты;
Тебя душа моя быть чает,
Вникает, мыслит, рассуждает:
Я есмь - конечно есть и Ты!
Ты есть! - Природы чин вещает,
Гласит мое мне сердце то,
Меня мой разум уверяет,
Ты есть - и я уж не ничто!
Частица целой я вселенной,
Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества я той,
Где кончил тварей Ты телесных,
Где начал Ты духов небесных
И цепь существ связал всех мной.
Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь - я раб - я червь - я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? - безвестен;
А сам собой я быть не мог.
Твое созданье я, Создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ Податель,
Душа души моей и Царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! - в бессмертие Твое.
Неизъяснимый, непостижный!
Я знаю, что души моей
Воображении бессильны
И тени начертать Твоей;
Но если славословить должно,
То слабым смертным невозможно
Тебя ничем иным почтить,
Как им к Тебе лишь возвышаться,
В безмерной радости теряться
И благодарны слезы лить.
1780 - 1784
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
