Я февралю, как водится, простил
И оттепель и слезы из чернил,
И улицы с дыханием навзрыд,
И то, что по ушедшему болит,
Весною бредит, к теплым дням спеша,
От зимних вьюг уставшая душа.
Засыпал век уж след пролетки той,
И гривенник в ходу давно другой,
И лишь в протяжный благовеста стон
Тот давний день с иным соединен,
Который вновь свою слезу пролил
В февральский дождь и черноту чернил.
Сорвутся в лужи крики сотен птиц,
Сухая грусть заполнит взмах ресниц,
Упавший солнца луч впадет в ручей,
Сухая грусть уснет на дне очей,
Суровый ветра холст в тоску изрыт,
Как наважденья тост - стихи навзрыд.
Небо с немочью зубною
Спит в рентгеновском луче.
Ходит смерть моя за мною
С бормашиной на плече.
Боль проложена повсюду,
Не унять ее, паскуду,
Даже током УВЧ.
Ночь у лавочки табачной
Темной болью проливной.
Кроме жизни неудачной,
Нет надежды под луной.
Свет неоновый по коже –
Нынче в жизни непогоже,
В горле горькая вода.
Я друзей моих, похоже,
Не увижу никогда.
Есть у смертного обуза
В виде спелого арбуза
Под картузным козырьком,
С неподвижным языком.
И лицо его былое
На живых глядит в поту,
Словно сердце нежилое
Отражается во рту.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
