Так повелось – под бой курантов,
гордясь застольем новогодним,
собрав друзей своих радушно,
подняв «Шампанское» (ура!),
сведём бокалы аккуратно,
прошедший год с улыбкой вспомним,
друг другу пожелаем дружно
здоровья, мира и добра.
Вся наша жизнь часам подобна –
неслышно тикают мгновенья,
мерцает сердце, кровь гоняя,
а ум страшится, что вот-вот
(возможно даже и сегодня!)
оно затихнет утомлённо,
замрёт пружина заводная,
внезапно кончится завод.
Да, где-то там, за гранью, двери,
за ними путь в миры иные,
но мы, беспечные, как птицы,
судьбу не зная наперёд,
всё жизни радуемся, верим,
что смерть, не познанная ныне,
совсем не скоро постучится,
авось, сторонкой обойдёт.
С желаньем быть, а не казаться,
не зная, что нас ждёт за гранью,
но чуя в выборе свободном,
что эта жизнь всего одна,
когда часы пробьют двенадцать,
мы, загадав свои желанья,
задорно крикнем: «С Новым Годом!»,
бокалы осушив до дна.
Осыпаются алые клёны,
полыхают вдали небеса,
солнцем розовым залиты склоны —
это я открываю глаза.
Где и с кем, и когда это было,
только это не я сочинил:
ты меня никогда не любила,
это я тебя очень любил.
Парк осенний стоит одиноко,
и к разлуке и к смерти готов.
Это что-то задолго до Блока,
это мог сочинить Огарёв.
Это в той допотопной манере,
когда люди сгорали дотла.
Что написано, по крайней мере
в первых строчках, припомни без зла.
Не гляди на меня виновато,
я сейчас докурю и усну —
полусгнившую изгородь ада
по-мальчишески перемахну.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
