На тёмно-зелёном кафеле
каминного карниза
стоит, не пытаясь спрятаться
от посторонних глаз,
фарфоровая прелестница,
бросающая вызов
своей наготою белою
времени напоказ.
Однажды, купаясь в лунности
прохладной майской ночи,
она оживёт в любви своей,
приобретая плоть.
Прикрыв наготу туманами,
стыдливо потупит очи
и выйдет встречать судьбу свою,
как ей велел Господь.
Ордена и аксельбанты
в красном бархате лежат,
и бухие музыканты
в трубы мятые трубят.
В трубы мятые трубили,
отставного хоронили
адмирала на заре,
все рыдали во дворе.
И на похороны эти
местный даун,
дурень Петя,
восхищённый и немой,
любовался сам не свой.
Он поднёс ладонь к виску.
Он кривил улыбкой губы.
Он смотрел на эти трубы,
слушал эту музыку .
А когда он умер тоже,
не играло ни хрена,
тишина, помилуй, Боже,
плохо, если тишина.
Кабы был постарше я,
забашлял бы девкам в морге,
прикупил бы в Военторге
я военного шмотья.
Заплатил бы, попросил бы,
занял бы, уговорил
бы, с музоном бы решил бы,
Петю, бля, похоронил.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
