-
Незаметные,
как взрыв Фукусимы,
призраки бабочек кружат
в тумане оврага.
Память хранит лишь пазлы архипелага,
которые не собираются без усилий.
В праздничном колпаке,
с ромом и пепси-колой,
как и всю без единого перерыва жизнь,
ты ни черта не делал.
Что было? Сколько не помню, всё шла неделя
и ничего такого.
С лихвой отдавая за всякий успех,
мы его превращали
в ожидаемый,
почти нежеланный.
Если и было чудом, что бабочка оживает,
то было им лишь вначале.
+
Проходят фигуры во мраке мрачные,
уходят во веки вечные,
не справляясь ни с большими задачами,
ни с задачами меньшими,
оставляют загадки бессмысленные,
никому во благо не служащие.
Как увидеть, чем мы сильны
и не спутать с окружающим ужасом?
Как использовать богом данное,
даже если использовать нечего,
как смириться и влиться в дальнее,
совершенное,
со-вершённое
чело-вечье...
Я работал на драге в поселке Кытлым,
о чем позже скажу в изумительной прозе, —
корешился с ушедшим в народ мафиози,
любовался с буфетчицей небом ночным.
Там тельняшку такую себе я купил,
оборзел, прокурил самокрутками пальцы.
А еще я ходил по субботам на танцы
и со всеми на равных стройбатовцев бил.
Боже мой, не бросай мою душу во зле, —
я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,
я обратно хочу — обгоняя отары,
ехать в синее небо на черном «козле».
Да, наверное, все это — дым без огня
и актерство: слоняться, дышать перегаром.
Но кого ты обманешь! А значит, недаром
в приисковом поселке любили меня.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
