Двести дней над землей пролетело дождями, листвой
Отстреляло в закатах сгоревшего заживо лета,
Вот и осень-старуха степенно идет на покой,
Осыпает листву с голых лип, как шеренги скелетов
Голых лип, старых лип,
А стучанье Твоих каблучков
Пробуждает от спячки...
В осенний
порыв
листопада
Круговерть навсегда желтозлатых потухших зрачков,
В золотистое танго, осеннего ветра торнадо…
….Сколько раз пробегала больным невезучим окном?
Не спеша проходила,
А чаще волшебно и тихо?
Сколько раз бередила в норе за туманным стеклом
Молодое дрожащее, в спину слезящее лихо!
На тебя поглазеет - потом на ладоши глядит,
И перстами одной - на другой лепестки загибает,
Безымянный,
мизинец...
Своим одиночеством сыт,
Он трясет головой и сентябрь-октябрь считает.
Вот один пролетел, а за ним и другой, на лицо
Лепестками сложенные пальцы; А много ли мало?
Вместо глаз горемычных остались круги без концов,
Два слезливых кружка, два нуля без конца и начала....
.
А потом безутешно берется бумагу просить
Рассказать-объяснить, что бумаге самой непонятно.
Как безумный паук - теребит бесконечную нить
Как бессмыслицы ткач – расставляет чернильные пятна
На бумажном листе, на квадратном бумажном листе.
На квадратном листе, на бессмысленном поле бумажном,
Как окошко - квадратном,
и белом,
как будто постель...
На последнем клочке листопада, еще не упавшем:
« Всякий срок на земле имеет свое окончанье.»
Если б было бы так, то любая беда - не беда…
Или я заключен и живу сам себе в наказанье,
И тружусь для того, что на деле не стоит труда?!
Пусть...
Не прочь убегаю, чтоб даром не сгинуть безвестно.
Бесполезно свое драгоценное время проведший,
Я опять распускаю в руке пятипалую бездну,
Розу Времени нового, милая,
Твой Сумасшедший.»
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
II
Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом,-
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
III
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
