из цикла "Из книги "Сей чудной Адрии устойчивая радость...""
НЕРЕИДА
Освободившись от тугой одежды
Далматских гор, она перебирает
Застёжки звёзд морских, кораллов броши
На сборках синей кисеи хитона,
Наброшенного гребешками пены
Изысканно и радостно; а косу
Увенчивает скромным опереньем
Из белых парусов и белых чаек,
Равно легчайших и равно воздушных;
На лоб – возьмет в подарок диадему
Из радуги и изумрудных пиний,
Немного влажных от дождя и счастья:
Все боги щедры к тем, кто восхищает.
И в красоте бескрайнего величья,
Всегда маня, пленяя простотою,
Она в земном обличьи пребывает
Доныне, присно и веков вовеки.
Всмотрись, ее черты столь очевидны!
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
