Отойдите уже,
Не гудите, как шмель!
У меня на душе -
лишь один Коктебель.
Не парадный,
в курорт,
а зимою сырой,
где ларёчек припёрт,
и на пляже покой.
Чтобы лучше понять,
ощутить и впитать -
надо частью его
на мгновение стать.
Разномастностью крыш
полежать на домах,
коктебельскою галькой
вложиться в замах.
И учуять дымок
развалившихся труб,
небогатый парок
разварившихся круп.
И позвать безнадёжно,
и с ноткой повинной,
Ту, что чайкой тревожной.
Ту, что звали - Мариной.
И увидеть
отчаянный чаячий круг,
взмахи крыльев,
как
в прощальном движении рук.
Я в детстве заболел
От голода и страха. Корку с губ
Сдеру - и губы облизну; запомнил
Прохладный и солоноватый вкус.
А все иду, а все иду, иду,
Сижу на лестнице в парадном, греюсь,
Иду себе в бреду, как под дуду
За крысоловом в реку, сяду - греюсь
На лестнице; и так знобит и эдак.
А мать стоит, рукою манит, будто
Невдалеке, а подойти нельзя:
Чуть подойду - стоит в семи шагах,
Рукою манит; подойду - стоит
В семи шагах, рукою манит.
Жарко
Мне стало, расстегнул я ворот, лег, -
Тут затрубили трубы, свет по векам
Ударил, кони поскакали, мать
Над мостовой летит, рукою манит -
И улетела...
И теперь мне снится
Под яблонями белая больница,
И белая под горлом простыня,
И белый доктор смотрит на меня,
И белая в ногах стоит сестрица
И крыльями поводит. И остались.
А мать пришла, рукою поманила -
И улетела...
1966
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.