Для меня
лишь три вида есть
драгоценностей
(бриллианты, увы им,
не входят в сей список).
Мои дети.
Мои друзья.
И дети моей собаки
(меховые драгоценности
высшей марки -
человечны, пушисты,
не марки
дети весёлой моей собаки).
И всё это точно не враки.
Это правда
сего небольшого шорта.
А теперь пункт четвёртый.
Есть ещё выше,
высший порядок -
Это мой папа
(он не в списке,
он рядом.
К чему с потолка на пол?)
А если учесть
поколений сменность,
То тихо надеюсь,
что я его драгоценность.
Доносились гудки
с отдаленной пристани.
Замутило дождями
Неба холодную просинь,
Мотыльки над водою,
усыпанной желтыми листьями,
Не мелькали уже — надвигалась осень...
Было тихо, и вдруг
будто где-то заплакали, —
Это ветер и сад.
Это ветер гонялся за листьями,
Городок засыпал,
и мигали бакены
Так печально в ту ночь у пристани.
У церковных берез,
почерневших от древности,
Мы прощались,
и пусть,
опьяняясь чинариком,
Кто-то в сумраке,
злой от обиды и ревности,
Все мешал нам тогда одиноким фонариком.
Пароход загудел,
возвещая отплытие вдаль!
Вновь прощались с тобой
У какой-то кирпичной оградины,
Не забыть, как матрос,
увеличивший нашу печаль,
– Проходите! — сказал.
– Проходите скорее, граждане! —
Я прошел. И тотчас,
всколыхнувши затопленный плес,
Пароход зашумел,
Напрягаясь, захлопал колесами...
Сколько лет пронеслось!
Сколько вьюг отсвистело и гроз!
Как ты, милая, там, за березами?
1968
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
