Дай мне, о, Боже, позеленей траву,
буду лежать, врастая спиной в концы
тонких наверший иглистых шипов, птенцы
будут клевать с меня семена травы.
Да, неказиста рифма "траву-травы",
в общем-то пох, если будет еда у Рух,
с рёбер берущей крошки, как будто с рук,
боком смотрящей на плавники Невы.
Спинами арок спичечные мосты
тщатся разрезать русло, но спины волн
импульсом бьются в камень округлых ног,
напоминают губы и чьи-то рты.
Город драконом вытек водой в залив,
лапами острова пригвоздил к земле.
Жители - это бабочки на игле
адмиралтейской... и на шипах травы.
Колокольный звон над Римом
кажется почти что зримым,-
он плывет, пушист и густ,
он растет, как пышный куст.
Колокольный звон над Римом
смешан с копотью и дымом
и с латинской синевой,-
он клубится, как живой.
Как река, сорвав запруду,
проникает он повсюду,
заливает, глушит, топит
судьбы, участи и опыт,
волю, действия и думы,
человеческие шумы
и захлестывает Рим
медным паводком своим.
Колокольный звон над Римом
кажется неутомимым,-
все неистовей прилив
волн, идущих на прорыв.
Но внезапно миг настанет.
Он иссякнет, он устанет,
остановится, остынет,
как вода, куда-то схлынет,
и откатится куда-то
гул последнего раската,-
в землю или в небеса?
И возникнут из потопа
Рим, Италия, Европа,
малые пространства суши -
человеческие души,
их движения, их трепет,
женский плач и детский лепет,
рев машин и шаг на месте,
шум воды и скрежет жести,
птичья ярмарка предместий,
милой жизни голоса.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
