Я, как видишь, тяну
Неуверенно лямку воловью.
Но и в этом плену
Я смогу оправдаться любовью.
И пока что в Сети
Замирает рыбак над уловом,
Мне не сложно придти,
Позвонить.
Отпечататься словом.
Пронести сквозь людей
Заповедную тихую букву...
Позвоночники дней!
Вы не стали опорой, как будто,
Для меня.
Но сменяется грусть
Алкогольным заплывом.
Я немного еще подержусь
Да за вас
Над обрывом.
Ордена и аксельбанты
в красном бархате лежат,
и бухие музыканты
в трубы мятые трубят.
В трубы мятые трубили,
отставного хоронили
адмирала на заре,
все рыдали во дворе.
И на похороны эти
местный даун,
дурень Петя,
восхищённый и немой,
любовался сам не свой.
Он поднёс ладонь к виску.
Он кривил улыбкой губы.
Он смотрел на эти трубы,
слушал эту музыку .
А когда он умер тоже,
не играло ни хрена,
тишина, помилуй, Боже,
плохо, если тишина.
Кабы был постарше я,
забашлял бы девкам в морге,
прикупил бы в Военторге
я военного шмотья.
Заплатил бы, попросил бы,
занял бы, уговорил
бы, с музоном бы решил бы,
Петю, бля, похоронил.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
