Сойду ли с ума или выберусь в люди?
Забудусь ли сном, беспокойным и разным
Под музыку дней и полночных прелюдий
Смогу ли уйти в никуда, от соблазна?
Но снова я зло, нет, меня больше нету
В пустых кабинетах и в спальнях манящих
Мне не повезло, я скитаюсь по свету
Пытаясь найти след от дел настоящих
Но все-таки жду, отмолю, да простится
За то, что сказал, и за то, что не спето
И вот, мои мысли, летают как птицы
Пытаясь впитать в себя редкое лето
Отмоюсь, смогу, сам тянусь долго к свету
Но что к величинам зовёт неизвестным?
И капли дождя, вдруг упавшие сверху
Как слёзы, меня снова сделают честным
Хоть духом не слаб, только начал стыдиться
Того, чем гордился… и чем был помазан
Но, мысли, как уголь, вниз падаю птицей
Столетья пройдут, и я стану алмазом!
Э. Ларионова. Брюнетка. Дочь
полковника и машинистки. Взглядом
она напоминала циферблат.
Она стремилась каждому помочь.
Однажды мы лежали рядом
на пляже и крошили шоколад.
Она сказала, поглядев вперед,
туда, где яхты не меняли галса,
что если я хочу, то я могу.
Она любила целоваться. Рот
напоминал мне о пещерах Карса.
Но я не испугался.
Берегу
воспоминанье это, как трофей,
уж на каком-то непонятном фронте
отбитый у неведомых врагов.
Любитель сдобных баб, запечный котофей,
Д. Куликов возник на горизонте,
на ней женился Дима Куликов.
Она пошла работать в женский хор,
а он трубит на номерном заводе.
Он – этакий костистый инженер...
А я все помню длинный коридор
и нашу свалку с нею на комоде.
И Дима – некрасивый пионер.
Куда все делось? Где ориентир?
И как сегодня обнаружить то, чем
их ипостаси преображены?
В ее глазах таился странный мир,
еще самой ей непонятный. Впрочем,
не понятый и в качестве жены.
Жив Куликов. Я жив. Она – жива.
А этот мир – куда он подевался?
А может, он их будит по ночам?..
И я все бормочу свои слова.
Из-за стены несутся клочья вальса,
и дождь шумит по битым кирпичам...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
