знаешь… в моём городе идёт дождь… улицы пусты… неуклюжи разбежались, меняя зонтики на крыши… и только шорох шин суетливых машин, спешащих в свои гаражи (на волнах love-fm "ностальжи"), индустриальными нотками подчёркивает величие симфонии дождя...
ещё одного дождя без тебя...
знаешь… капли, барабаня по моему отражению на стекле, превращаются в многоточия моих несбывшихся судеб и… стекают… быстро… медленно… на подоконник… срываются вниз… что бы завтра снова пробраться на небеса и однажды опять вернуться дождём...
дождём, когда мы с тобою вдвоём..
… ностальжи?...
… ливни, ливни...
позвони мне...
грустно… очень...
этой ночью...
многоточий
капли по стеклу
сте… ка… ют...
ливни… ливни...
без тебя дни...
нервный почерк
многострочий...
многоточий
капли по стеклу
сте
ка
ют...
***
Знаешь, в моём городе льётся капель...
крио — ночью лишь, днём — термо, термо...
И уже новомодный лель
заструился по волнам FM-ов...
Ноги мокнут в потоках
и снежной рыхлости...
На ходу сложившиеся строки
месить не вымесить...
только высмеянными
быть им тобой
или без тебя...
пой,
голосистый лель,
металлофонь, капель,
я вышагиваю в апрель
любя…
***
знаешь, в моём стакане аццкий джаз...
пиво днями, ночами виски… виски...
не различу где профиль, где анфас..
если вдруг станешь близкой...
тело ломят агонии
мутной пьяни...
и для пущей гармонии
курю дрянь...
мне б не слышать симфоний
инь… янь...
***
Знаешь, я такая немузыкальная, но
вдруг, влекомая нотным плеском,
я ступлю к тебе мягко, через окно.
И, не смея за занавеску,
буду слушать… а ты дыши...
… где-то опять ностальжи...
и выводит строку саксофон,
колдуя щемящий блюз...
Задержусь.
Поглажу твой беспокойный сон
взглядом,
подниму упавший бокал...
Тсс, я ещё приду завтра, ладно?
Покааааа...
Город не важен, знаешь,
это такой сезон -
она… он...
наш…
***
наш сон...
она...
он...
знаешь, давай убежим отсюда...
здесь очень трудно дышать от смога...
я знаю место, где живёт чудо,
но далека и трудна дорога -
через овраги, через ухабы,
в обход страны-стороны бандерлогов,
кругом болота злодейки жабы,
за девятьземельем царя сребророга -
ждёт нас поляна ромашек-подружек
и чистого неба высокая гладь...
давай положи голову на подушку
и...
спать…
***
Спать… спать… спать...
и...
убежать в сад,
там в цветах альпинарий и патио,
вот они, наши два розовых куста,
белый и красный.
С нами всё ясно.
Я уже спасла тебя от осколков льдин
и в нашей стране неизученных мифов
больше, пожалуйста, не пропади,
не делай меня самой грустной нимфой...
Ты утопил меня в сказочных снах
в этой смешной подушке в ромашках.
Я догадалась, ведь ты не спал,
ты колдовал меня, привораживал.
руку дай мне
я — щекою к твоей ладошке
полюбуюсь тобой немножко
рождается тайна…
***
тайна...
она всегда неслучайна...
а знаешь, как бывает ночью...
когда гаснут огни в свечках высоток,
когда засыпают строчки в блокнотах,
хорошо видно, как в горних высотах,
где-то там, далеко-далеко за облаками
ангелы занимаются своими ангельскими делами…
и пока люди спят,
они:
кого-то возвращают назад,
кому-то снят райские острова,
кому-то растят на зиму дрова,
кому-то плетут узоры надежды,
одевают горы в снежные одежды,
спасают чьи-то заблудшие души,
пожары, сжигающие сердца, тушат,
придумывают имена и отчества для нерожденных,
красят белым виски, поливают дождём осаждённых,
подсказывают слова серенады влюблённым,
держат крепость объятий телам сплетённым,
чистят солнце от копоти заводских труб,
принимают новые звёзды в звёздный клуб,
в полёт провожают древние звезды,
охраняют от холода птичьи гнёзда…
много у ангелов дел, суетятся,
стараются, им нужно очень стараться,
что бы успеть к рассвету, что будет,
мир подготовить проснувшимся людям…
а утром,
пока ты ещё в неге и лени
из света выходит царство тени…
***
Царственны тени, состоящие из света. Их дневные владения — наши суЕты. Здесь прозрачность и ясность никогда не найдём мы. Упивается властью наша уеТенённость...
Ух ты, я и не знала раньше, не верила,
думала ангелы — сувениры и бижутерия.
Знаешь, я от своего ведь сбежала даже,
а теперь вдруг мне стало страшно...
теперь и я вижу что ночью светлее,
здесь пылает сердечко, днём тихо тлея,
и не верится больше в сновидений обманчивость,
что вмешается утро бесстыдно, навязчиво
С пробуждением
я стану тенью
для всех знакомой,
оставляя в постели
негу, истому...
Думаешь, мне проснуться сейчас,
или ещё рано?
Кажется… я начинаю по тебе скучать...
Странно…
***
странно...
ты мне не блюз, а драма...
странно...
я не актёр — суфлёр...
странно...
занавес красным
раны
кроет...
кто там нам режиссёр?
странно...
ты мне не снег, а грозы...
странно...
прячусь под крыши, но...
странно...
к чему такая проза -
сердце
двоим дано одно
нам?
***
Мне-тебе общим эхом
в сердце
тикают каждым эксом
герцы,
бьётся безудержно-резкий
пульс,
слышишь, натянутой леской
рвусь...
занавес нас отделяет от нас,
тмит,
наш режиссёр — Карабас-
Вирт.
От перегрева — холодная морось,
горсть...
Занавес — сцена — мимика — голос
грёз...
